Одноразовые вещи -> одноразовые отношения... Записки провинциального старьевщика

А куда без нее? Каждый день с ней сталкиваемся.
Ответить
Владимир Соколенко

Одноразовые вещи -> одноразовые отношения... Записки провинциального старьевщика

Сообщение Владимир Соколенко » 09.12

Записки провинциального старьевщика

Наше настоящее отношение
к истории - это борьба с ней.
Карл Ясперс

Один небедный знакомый упорно продолжает со мной общаться. Невзирая на постоянные нестыковки, вроде моего недавнего отказа ходить на боулинг. "Ды ты чо! Все ходят!" (О! Как характерно это все!). Польза, конечно, от меня есть, но и хлопот хватает.

Когда нужно было купить "живопись", я предотвращал попытки приобретать что попало, а вел к искусствоведам, потом в мастерские к авторам. Когда нужно было купить авто... и так далее. В результате вредное влияние налицо. Когда ему понадобилась, говоря нормальным языком, городская "студия", он, испорченный культурой, никак не удовлетворялся тем, что кушает большинство "братков". (Строящееся у нас в провинции под маркой "престижного жилья" не выдерживает вообще никакой критики.) Я было попытался обратить внимание собрата по разуму на квартиры в домах эпохи "репрессионизма". Потом на купеческие особнячки, коих в нашем городе, как везде в средней России, хватает. И тут впервые - нашла коса на камень: договориться оказалось невозможно. Я услышал абсолютно марсианскую фразу, которая ввергла меня в глубокий шок: "Чтобы я жил там, где кто-то жил до меня?".

Мне представилась апокалиптическая картина: каждое следующее поколение сносит все старое подчистую и строит себе новое.

Придя в себя, я попробовал что-то лепетать. Что во всем мире ценятся не новостройки с запахом краски, а замки с привидениями. И чем больше привидений, тем лучше. Что Rolls Royce Silver Spirit или Jaguar E - не новы, но от этого они еще "круче". Наконец, на Земле мы наследники таких гекатомб эволюции, что каждый вдох - это употребление молекул, бывших когда-то кем-то.

Но - мало того, что никакие аргументы не действовали. Моего знакомого от всего, что не ново и не стерильно, начинало ощутимо физически подташнивать. И тогда я осознал, что между нами - серьезное различие, то ли социальное, то ли антропологическое - судите сами.

Я пишу эти строки у себя дома. Дом построен в 1913 году, до потолка почти 4 метра. Здесь очевидны все традиционные понятия о жилье. Что такое парадное, потому что из кухни есть еще выход на черную лестницу (дабы прислуга не шлялась через господские комнаты). Коридор и прихожая - это очень разные вещи. А насколько удобна и человечна планировка, кажущаяся на первый взгляд мало понятной! В необъятном сортире, как сказала одна гостья: "по утрам пусто, одиноко и далеко-далеко вокруг никого нет"...

По моим неполным подсчетам, в этой квартире с момента ее постройки умерло не менее 12 человек. Прислушиваюсь к своим ощущениям: и что с того? Что я буду тринадцатым?

В моей скромной мотоколлекции ничего нового нет: самое старое - 40-го года, самое последнее - 64-го. А на советском мотороллере "Тула", копии немецкого Goggo, когда-то была авария со смертельным исходом. Опять прислушиваюсь к себе: имеет это для меня значение? Никакого. Супруге бывшего хозяина - счастья в следующем воплощении. И все.

Так вышло, что мы с женой оказались осенью 91-го в первом в городе "секонд-хенде" на момент его открытия. Хозяева новорожденного бизнеса пребывали в ступоре, получив тюки "товара" и не зная, нужно это вообще кому-нибудь или нет. Навсегда помню то - первое - удовольствие. Вскрытый тюк с барабанным звуком распухал вдвое, и - о, чего там только не было! Вся европейская жизнь лежала прибоем у наших ног, и было жгуче интересно угадывать: кто носил вот эту курточку? Почему в кармане рабочего комбинезона - "паркер" не из дешевых? Откуда в скандинавском тряпье - форменный ремень Народной армии ГДР?

В карманах и сумочках имели место: значки, жвачки, любовные записки, списки для шоппинга со столбиком цен в шведских кронах; хватало и самих крон. Много было вещей непонятных, о назначении которых тогда лишь догадывались. Люди, бросившие свои вещи, вставали перед нами как живые: респектабельные, эксцентричные, деловые, хиппи и панки, кокетки и старые девы, байкеры и рокеры. Отобрав для себя огромную кучу всего, мы заплатили за это сущие копейки и были счастливы.

С тех пор прошло много лет.

Одевающихся в секонд-хенде мы узнаем на улицах сразу. Наш тренированный взгляд выделяет их из толпы, одетой в турецко-китайское (впрочем, уже российско-среднеазиатское) новое. И более того - по отношению к секонд-хенду мы определяем "социально близких", собратьев по "свободным профессиям". Почему-то ошибок не бывает.

Когда, будучи в командировке в Питере, я безнадежно разорвал единственные брюки, я знал, куда идти. На Невском, подойдя к живописной (во всех смыслах) "тусовке" художественной богемы, спросил о ближайших секонд-хендах и немедленно получил несколько адресов. Надо ли говорить, что проблема брюк была успешно и дешево решена?

Впрочем, "дешево" - значит уже не совсем то, что прежде. Потребность всех и вся "наварить" свое - дает результаты. Давеча купил себе джинсовую рубашку (там же, естественно) - вместо покупки таковой на вещевом рынке - в точности за те же деньги. Почему - моя шьющая жена объяснила бы вам лучше: качество тканей, ниток, пуговиц, аккуратность швов, лекала для выкроек и прочая скучная материя. И даже если владельцы секонд-хенда вам знакомы, фиг вас теперь допустят тюки вскрывать: сливки снять не дадут никому. Тем более что есть вещи с этикетками, и они пойдут в обычные - недешевые - магазины. Что получше - распределят по друзьям и родным.

Если вы, читатель, еще не поняли, что перед нами старый добрый дефицит собственной персоной, то вот вам еще штришок. Знаете ли вы, что на получение секонд-хенда каждый регион имеет ограниченную квоту? И за часть квоты на местах идут такие сражения между фирмами и фондами - мало не покажется. Я было сунулся...

Нет, совсем не понимаю.

У вас, читатель, наверное, как и у меня, сложился усредненный образ владельца "жигулей" десятой модели. Тогда вы легко представите моего соседа - владельца этого "нового крутого" автомобиля. Понятно, почему его жена стервозно уверена, что вот-вот уйдет благоверный к какой-нибудь девке. Девушка-то новая: розовая, свежая, груди как бицепсы, глазки блестят, как пластиковые окна со стеклопакетами. Впрочем, невзирая на взаимную скандальную подозрительность, пока живут: новую мебель купили. Надо ли говорить, что человека со вкусом от сей мебели перестает тошнить и начинает рвать? Характерная деталь: регулярно созерцая вывешенное на просушку наше барахлишко, мадам как-то не выдержала: "И какие у вас вещи-то все хорошие!". Я немедленно объяснил - откуда вещи. Простыми словами. Поперхнулась, молчит. Практических выводов не сделает - никогда. Слава Богу, впрочем, перестала одеваться от "Тома Клайма" - не под нашим ли влиянием?

Опять же характерно: когда я выкатываю свою мотоколлекцию, владельца "десятки" - за уши не оттащишь. Всех друзей водит на меня посмотреть, причем демонстрирует почтительно. Но сам - ничего такого и никогда. Почему? - не знаю. Наличие меня рядом и доброе знакомство явно повышает его рейтинг. А собственная покупка старья - "опустила" бы, что ли?

Я же это не специально делаю - просто поступаю естественно. На мой, конечно, взгляд. Доставшийся от стариков холодильник барочных обтекаемых форм (работающий уже 34 года!) - выбрасывать, что ли? Нет уж, мы его - шкурочкой, да грунтовочкой, да хорошей эмалью - купленным по случаю розовым металликом "Дюпон". Да ручку ему дверную от новой "Волги" - на мой вкус, эта патриотическая мечта господина Немцова больше ни на что не годится. Опять все ходят смотреть.

Ребята, да вам-то - кто мешает?

Еще пример: понадобилась кровать. Тут я вам ответственно говорю: даже если иметь в виду только сон, то экономить - не надо. Поспать я люблю и время сна потерянным не считаю - послушайте бывшего психолога. Но эффективно сэкономить - на чем? - вот главное.

Действие 1: полистаем хорошие каталоги и журналы - это чтобы больше не ходить в "мебельные салоны". Действие 2: даем объявление: "Куплю железную кровать конца XIX - начала XX в. в любом состоянии" - и указываете нужную вам "степень спальности".

Дайте объявление несколько раз, не спешите. Посмотрите варианты - и в провинции вы купите за копейки уникальную вещь. Главное - спинки, в них основная краса. Если сохранность - не очень, то: хромировка деталей в любом гальваническом цехе, опять же современные эмали, обтяжка трубок самоклеющимися пленками - творите!

Фокус в том, что с деревом работать трудно, с металлом - может любой. На что действительно понадобятся деньги, и что будет новым - хороший матрац. Лично я предпочитаю латекс. В результате вы получите полный эксклюзив на хорошем мировом уровне. На такую койку будет не стыдно уложить кого угодно с целью чего угодно, а внуки передерутся при дележе наследства. Просто? По-моему - да, а вы - как хотите...

Понадобился весной мопед - жене и сыну. Советский старый - отпадает, они и новые были ниже всякой критики. Отечественный новый за 600 долларов? В развитых странах мопед стоит среднемесячную зарплату. Когда у нас будет так же - тогда Ковровский и Вятско-Полянский заводы могут на меня рассчитывать. Но не раньше.

Посмотрел японский скутер секонд-хенд. Подросток, гордый "плавающими" родственниками на Дальнем Востоке, был снисходителен, вяло объясняя лоху, какое счастье ему предлагают. Пришлось прочитать юнцу лекцию, что а) не надо в Россию ввозить ничего на восьмидюймовых колесах; б) надо знать, что если не ремень, а цепь, то это - упрощенный вариант, без вариатора; в) не надо на "Сузуки Сепию" вешать эмблему "Хонды" - это уже наглая ложь, добавленная к невежеству. Сдувшееся на глазах "поколение Пепси", однако, насмерть стояло на трехстах долларах.

Продавец - не скутер - таких денег не стоил, заплатить их было бы непедагогично. Значит, действуем по-другому. Поскольку мы не подростки и кое-что о недавнем прошлом знаем, то даем объявление: "Куплю мопед "Ява", "Берва", "Рысь", "Симсон" - и ждем результата. ("Симсоны", в отличие от остального, официально никогда сюда не поставлялись, но служившие в ГДР их навезли много.) Результат не заставил себя ждать: за 70$ - "Ява Пионер" 62 года, в рабочем состоянии, заплатил - и уехал. Красивая вещь, между прочим, кто не видел. Покрасим сами, будет вообще как новенькая. Задняя шина стерта? В ближайший же выходной на блошином рынке гражданин, мечтающий опохмелиться, за сто рублей отдал прекрасное колесо "Pneumant 3x16", Бог весть, откуда оно взялось. Все лето и посейчас катаемся, кто куда, с удовольствием.

Мои рецепты не могут быть массовыми? Ничто не массово, кроме глупости и страдания, и ничто не должно быть массовым, кроме благополучия. Новым должно быть только то, что не может быть старым - как не существует антикварных сотовых телефонов.

Да, бывают целые неблагополучные эпохи, когда несчастное бывшее новое не годится в старое - только в мусор. За примером далеко ходить не надо: время, когда "мебель" делали из прессованных стружек, пропитанных фенолформальдегидными смолами, - не оставит после себя мебели. (Смолы - канцероген. А советские заводы по производству ДСП, которым давали план в тоннах, добавляли в стружку песочек, для весу.) Все остальное - небезнадежно, стоит только глазом посмотреть, головой подумать да руки приложить.

Все это, между прочим, должен был бы делать тот самый мелкий бизнес, которого нет. Маленькие частные мебельные мастерские. Дизайн-бюро. Авторемонты, где вам тюнингуют на ваш вкус "Победу" или "Волгу", ту самую, которая "Берегись автомобиля". Есть уже примеры, увидите - никакой "десятки" не захочется.

Все жду: кто хорошо сделает Москвич-408, ранний вариант, с вертикальными задними фонариками? Единственный в нашей автоистории пример дизайна начала 60-х, одна летящая линия крыши чего стоит! Всего-то и надо, что сделать "купе" с широкими дверями (взгляните на "Рено Каравеллу" тех же лет) да полностью переработать убогий интерьер. Еще, пожалуй, посадить на 15-дюймовые колеса от предыдущей модели (знаете ли вы, что это рекомендовали некоторые заводские инструкции?). У меня в голове не укладывается: отдать такие деньги (цену "десятки") - и кому? ВАЗу? Дохлой мухи не дам! Подумайте, подумайте. Например, над тем, что на последней антикварной выставке в нашем регионе за оттюнингованный по максимуму ГАЗ-69 отдали шестисотый "мерс". Чисто конкретно отдали - это я как участник выставки говорю, наблюдавший шоу из-за кулис и знающий, как оно на самом деле. Перечисленные мною автомобили обладают особой, неповторимой и сильной аурой: их делали люди с мечтой, верой и энтузиазмом. Вот сейчас, еще чуть-чуть, - и у нас получится мировой уровень! Теперь выясняется, что мировой уровень действительно - был, потому что он, по сути, и есть - идея, мечта, стремление. Эта внутренняя энергетика вещи - есть, и ее не заменишь ничем, никакой велюровой обивкой, цветом "валюта" и мяуканьем сигнализации. Только с такой вещью и стоит возиться, в противном случае все электрические стеклоподъемники и 16 клапанов - все равно как покрывать позолотой надутый затхлым выдохом копеечный резиновый шарик.

Привык уже на любом параде и выставке наблюдать обывателя, испытывающего шок: сколько прекрасных вещей, оказывается, здесь было! И не у кого-то там, а у моего, блин, собственного деда был такой мотоцикл, я помню! Ну и что, дорогой? Где все это? Там же, где дед? Плохо. Было бы больше такой действенной памяти, реальных вещей, - не понадобился бы советский гимн. Вакуум памяти, прошлого, истории - гимном не закроешь.

Не торопясь, дописываю этот материал (отпуск!), а время идет, культурный слой нарастает. На "блошином" же рынке - изумительной сохранности немецкий фибровый чемоданчик, "KofferFabrik Kindelbruk". Что он будет означать в моей личной истории, домашней мифологии? Вечные командировки отца, монтировавшего изобретенные им линии по всему Союзу? Или бегство пятнадцатилетней девочки, моей будущей мамы, из донского хутора в ялтинское фармучилище: море, пальмы и стерильно строгая профессия?

Заливаю кипятком из чайника якобы крабовую лапшу. И хорошо, что "якобы", - натуральных крабов не ем, как и отец, - это у него после подъема линкора "Новороссийск". Останки затонувшей с линкором команды крабами были обсижены - страшное дело... Лапша сегодняшняя. Зато с моим чайником можно в любом кино изображать, как бежишь от эшелона за кипятком через разгромленную махновцами (или разбомбленную "юнкерсами"?) станцию...

Вот именно, кино. Когда-то, найденный и нанятый ассистентом режиссера, я пригнал на съемочную площадку свою первую и единственную тогда мотоциклетку, по легенде, трофей Сталинграда. Попал на ней в эпизод, в роль посыльного. И не обнаружил никаких швов, стыков между этим эпизодом и моей жизнью - предыдущей и последующей. Снимался, не зная сценария, сюжета, главных героев; не снимался, а жил - приехал, отдал пакет и уехал.

Так и живу. Сценария и главных героев - не знаю; какое, милые, у нас тысячелетье на дворе? А все времена сразу; что вам, на выбор? Спасенный с помойки ломберный столик? Нос меч-рыбы, к которому неведомым туземным ремесленником приделаны рукоять и гарда? Работающий по сю пору приемник "Телефункен" - детище PR-акции "Вся Германия слушает фюрера"? Ау, политтехнологи НСДАП!

Мне этот "Телефункен" давно все рассказал о судьбе любых политтехнологий. (К вопросу о новом: придя в магазин - до кризиса - за телевизором, обнаружил там "Телефункен" и на всякие "Сони" и смотреть не стал.) На ломберном столике сделаны все уроки сына и, как знать, может, на другом столе не получилась бы медаль и бесплатное поступление в ВУЗ?

Новое, сегодняшнее - тоже при мне: по Интернету сговариваемся с другом из Голландии - успеем ли пригнать сюда исторический культовый автомобиль? Задуманный самым безумным и беспорядочным автофабрикантом мира, сделанный веселыми и увлекающимися людьми. Успеем ли - до 1 января? Не помешают ли - они, проживающие в "Ментах", "ДДД", "Убойной силе" и прочей лабуде?

У нас - свое кино.

Если все получится, напишу автомобильчику сзади: ПОМНИ ВЕСНУ 1968! Я никому не позволю забыть, что она - была. Наше кино, наша story и history, наша жизнь продолжается - здесь и сейчас, а пока нас нет на экранах - пусто там, зевотно, ненатурально и бессмысленно.

Это даже не кино, а кукольный театр; фарфоровые головы думают, что Режиссера - нет. Ну-ну.

Владимир Соколенко
Дата публикации: 4 Сентября 2001

посмотрите что можно купить на развалах
http://legerje.livejournal.com/

читатель
Сообщения: 246
Зарегистрирован: 14.05

Я люблю вещи, которые будут жить долго

Сообщение читатель » 01.01

Вещи которые я люблю нынче вышли из моды. Я не об одежде.

Я люблю вещи, которые будут жить долго. Вещи, которые можно оставить в наследство потомкам. Мне не нужны побрякушки. Я предпочитаю заплатить много, но купить вещь навсегда. Но кто-то решил что это "невыгодно" и мир завален дешевым или недешевым, но, все равно, мусором.

Сейчас даже дома и те строят со "структурной гарантией на 15 лет". Это что же, древние египтяне еще бог знает когда (впрочем, тогда еще и бог не родился ;-) ) сумели построить пирамиды и храмы, которые стоят до сих пор, а в 21-м веке зодчие не могут гарантировать что дом простоит 16 лет? И в чем прогресс?

Или возьмем к примеру такую простую вещь как сковородка. Мои родители пользовались одной и той же сковородкой, сколько я себя помню. Конечно, к ней якобы что-то пригорало... В итоге я свою первую сковородку купил от Tefal с тефлоном и этим, как его там, termospot'ом. Через полгода termospot исчез, через год тефлон облез, через полтора - окончательно отвалилась ручка и сковородка отправилась в мусорник... Сменив несколько сковородок различных фирм мы теперь ищем простую чугунную, без тефлона и прочей ерунды и отлитую заодно с ручкой. И таких нет! Прогресс?

Пылесос. Тут у нас вовсю рекламируются пылесосы Dyson, которые "never loose suction" и не требуют мешков для мусора. Напомню, кстати, что когда появились одноразовые мешки для мусора для пылесосов, это продавалось под соусом, что уже не придется вытряхивать и рассыпать содержащуюся в них пыль. Теперь, значит, снова модно стало пыль рассыпать и вытряхивать? Кстати, жена говорит (она пользовалась этим Dyson на работе), что suction они таки теряют вполне уверенно. Что казается надежности... Проверять как-то нехочется, тем более что недавно заприметили в магазине симпатичный (ну ладно, не особо симпатичный, не это важно) пылесос Miele со скромной табличкой "Designed to last 20 years"... Это уже что-то новое. Вернее, хорошо забытое старое.
Кстати, стиральную машину в свой дом буду покупать только Miele. Надеюсь, фирма еще верна своей репутации...

Вот я сижу и оглядываюсь вокруг себя, задаваясь вопросом "А какие из своих вещей я могу оставить детям?" Ведь даже такая элементарная вещь как складной стульчик, на котором я сейчас сижу и то не сделана толком - этот уже второй за полтора года ибо первый расшатался настолько, что используется только как вешалка для одежды. А я-то и 80 кг не вешу. Что уж говорить о мобильнике или видеокамере. А ведь я в детстве еще пользовался первым фотоаппаратом моего отца! Мои первые часы достались мне от деда! В лучшем случае я могу передать детям инструменты Snap-On, которых у меня есть немного, да несколько книг.

Если 30 лет назад человек покупал новый Mercedes-Benz, разве он его ремонтировал по гарантии? А сейчас это в порядке вещей! Как это получилось, что изобретатель автомобиля дает на свои изделия гарантию 3 года, а какая-то KIA, о которой 10 лет назад еще и не слышал никто, дает гарантию на машины 7 лет "bumper to bumper", да еще и продает их дешевле? И не надо мне рассказывать что Mercedes сложнее и комфортнее. Их просто разучились делать. Променяли вековую репутацию на быстрые прибыли. Как будто не было известно, что построить репутацию отнимает куда больше времени, чем разрушить ее.

Я еще застал Mercedes W123. Как он был сделан - это просто восторг! Любой узел или элемент можно было разобрать до последнего винтика и собрать обратно. Каждая деталь - как ювелирное изделие и на каждой гордая трехлучевая звезда! Кульминацией всего для меня явился датчик давления масла. Сугубо механический! То есть масло от двигателя под давлением по трубке подавалось на панель приборов, где и приводило в действие стрелку указателя давления!

А то, что сейчас - все такой же одноразовый пластмассовый ширпотреб как и Пежо. Тут был недавно у нас совсем еще свежий C180, предпоследнего поколения, у которого окислился держатель лампочки поворотников. Да не просто окислился, а на самом держателе лепесток прогнил до дыры, а в фаре контактную поверхность кое как удалось расковырять до блеска металла, но уверенности, что это поможет сколько нибудь надолго у меня нет. По хорошему, надо менять всю фару целиком! Я менял небитые фары целиком только на Жигулях - сгнили. Машине было столько же лет сколько и мне...

Про старый Land-Rover я читал что это машина, которую "вы сможете завещать своим внукам" - алюминиевый кузов, прочная конструкция... Не знаю насколько это оказалось справедливо, не сталкивался со старыми Land-Rover, но обидно, что сейчас ТАК машины не хочет делать никто. Хотя возможности и технологии есть!
Наоборот, нас пытаются убедить в том, что мы должны выбросить еще немногие оставшиеся старые и крепкие машины и поменять их на новые, под предлогом, что они безопаснее и чище для окружающей среды. О безопасности поговорим отдельно (деталь больше всего влияющая на безопасность- это небезызвестная прокладка), но с точки зрения защиты среды куда полезнее было бы наладить выпуск комплектов деталей для оборудования старых моторов новыми системами контроля за токсичностью, нежели тратить кучу энергии и ресурсов на производство целых автомобилей заново.
Машина, построенная по современным технологиям может запросто служить 50 лет. Если ее захотеть сделать именно с такой целью. И она даже не обязательно при этом будет стоить как Mercedes.

Я люблю простые вещи. Вещи, с которыми надо уметь обращаться, а не те, которые будут что-то делать за тебя. Я не люблю оружие, но автомат Калашникова - это гениальная вещь. Функциональность, безотказность, мощь и... гениальная простота. Полностью разбирается и собирается без инструментов за несколько секунд. В школе на НВП я разбирал и собирал автомат быстрее всех - нравилось! Станет ли автомат Калашникова лучше, если в него встроить часы, радио, лазерный дальномер, LCD экран (показывать количество оставшихся патронов) и систему самодиагностики? Чтобы в бою в случае превышения предела износа ствола он сам переключался в режим одиночных выстрелов (аварийный режим) и на нем загоралась контрольная лампочка и звучал зуммер...

Фотоаппарат с большим цветным экраном, пятью режимами автофокуса и MP3-плейером вовсе не обеспечивает гарантии удачных снимков - хорошо снимать все равно надо уметь!
Так же и с машиной. Максимум необходимого комфорта для меня - электростекла и простой кондиционер. И то необязательно. И уж я бы точно обошелся без систем стабилизации, коробки-автомата и даже без ABS с Airbag'ом, если бы взамен я получил машину с бойким мотором и послушным шасси с кристально чистыми реакциями и обратной связью и, главное, которую я могу полностью разобрать-собрать с минимумом инструмента и ни единой одноразовой деталью максимум за два дня. Увы, это фантастика...

Публика с нетерпением ждет появления полного автопилота для автомобиля и охотно поощряет развитие систем, которые тормозят, переключают передачи, включают свет и дворники, следят за разметкой и подруливают за водителя. При этом будучи всегда готовы принять его в обьятия двенадцати аирбагов. На больших мерседесах уже ставят систему Pre Crash... чего-то там, которая в аварийной ситуации (по ее разумению) сама закрывает люк и окна, притормаживает, натягивает ремни безопасности и (мама!) отодвигает сиденья в крайнее заднее положение! Надеюсь, я не доживу до того дня, когда самостоятельное вождение автомобиля будет разрешено только на специально отведенных закрытых трассах...
http://ploughlike-elk.livejournal.com/37825.html

читатель
Сообщения: 246
Зарегистрирован: 14.05

Современный рассказ

Сообщение читатель » 30.05

    современный рассказ, Ссылки доступны только зарегистрированным пользователям аннотация :

    Человек не может без вещей. Ради них работает, крутится, добывает деньги. Идет в магазин или на рынок, выбирает, приобретает. Ухмылка «мечта сбылась», гордость за себя: «вещь!», отметка в памяти: «это уже есть, а теперь…» После очередного «а теперь…» человек попадает в зависимость к предметам потребления. Работает, крутится… выбирает, приобретает…


    Человек, в общем-то, может все. Столкнуть с балкона на уши кошкам дорогущий телевизор, а затем, зайдя в кафельный салон, с достойной Шекспира страстью вожделеть белый унитаз с тройным смывом. Угробить отверткой новую мобилку, но трястись в слезах над дырой в застиранном рушнике. Запинать насмерть компьютер и оживить паяльником патефон. Человек – существо первобытное, контролировать себя не умеет. Его сердцу решительно ничего не прикажешь. Любовь зла! Но без нее остается одна лишь голая польза, равнодушная, как холодильник.


    В этой новелле история проста, а выдумка ошарашивает: вещи тоже умеют выбирать людей. Становиться их владельцами. Горе тому, кто не вспомнит ни одной любимой вещички, быть ему человеком потребляемым.


    Не забывайте тех, кто подарил вам частицу души. Храните ее, даже если эта частица – старая ненужная куртка. Все, кроме предметов, освященных любовью, весь этот хлам, купивший нас по договорной цене, не имеет права владеть нами. А мы – мы не имеем права забывать. Человек не может без любимых вещей.

    Без любимых.



    Базар


    Андрей Ивченко возвращался из Житомира, где навещал родственников жены. Багажник немолодой «Шкоды» был набит принудительными гостинцами – кисловатыми яблоками в полиэтиленовых кульках, луком, зеленью, «поричкой», бутылками самогона и литровыми банками с неизвестным темным содержимым. Андрей возвращался не то чтобы раздраженным (родственники жены всегда принимали его хорошо) и не то чтобы усталым (было всего три часа дня, а встал он сегодня поздно). Просто лежало на дне души смутное ощущение, что воскресный день, а с ним, пожалуй, и добрая часть жизни потрачены впустую.

    Когда-то Андрей мечтал стать танцором, а стал инженером, но по профессии работать не смог и устроился менеджером в фирму, торгующую путевками. Отправляя людей в Эмираты, Египет и Чехию, сам он никогда нигде не бывал – если не считать, конечно, регулярных визитов в Житомир и пары еще студенческих поездок в Москву. В первый год замужества жена родила ему двойню, чем катастрофически подорвала финансовое положение молодой семьи; с тех пор Андрей работал без отпусков и выходных, и даже неделя в Карпатах представлялась бессовестной тратой времени.

    Пацанам сейчас стукнуло по десять лет, и они учились в хорошей школе, а впереди маячил (Андрей думал об этом заранее) приличный институт для обоих. Жена преподавала в художественном лицее за жалкие деньги. «Хрущевка» с двумя смежными комнатами давно сделалась мала; таким образом, Андрей начинал каждый день заботой о хлебе насущном и засыпал с мыслями о семейном бюджете. Тем обиднее было, что жена Антонина считала мужа скучным, ограниченным человеком и ни о чем, кроме хозяйственных дел, давно не разговаривала. Тоня жила, как балованная школьница под крылом обеспеченного папы, – Андрей в сердцах не раз ей об этом говорил, но она только улыбалась в ответ. Вот и сегодня визиту к родственникам Антонина предпочла «девичник» с сауной в компании Лариски Богатюк и Лильки Малениной, еще институтских подружек. Сыновья с утра обретались у бабушки; Андрей с тоской думал о кухонном смесителе, который предстоит поменять во что бы то ни стало. И никаких больше планов на этот вечер нет, кроме смесителя на кухне и телевизора в тесной комнате, а завтра начнется новая рабочая неделя, и Андрей забудет, как его зовут, – до самой пятницы…

    Раздумывая таким образом, он катил и катил по шоссе – и вдруг увидел рекламный щит, на который не обращал внимания раньше: «Сантехника по низким ценам. Обои. Мебель. Бижутерия. Сахар. Трикотаж». Ниже, над стилизованным изображением Мухи-Цокотухи, красовалась «Косметика от Гели Реф». Под щитом обнаружилась стоянка, на стоянке – несколько десятков машин, от «жигуля» до «БМВ». Дорога вела от стоянки направо; там начинался вещевой базарчик, и Андрей издали увидел, как поблескивают никелированные детали на обширных прилавках.

    Он притормозил. Смеситель все равно предстояло покупать, а на таком вот придорожном развале цены, как правило, невысоки. Правда, и товар выставляется лежалый, но Андрей был мужик с характером и целиком полагался на свой немалый опыт.

    Он запер «Шкоду», поставил ее на сигнализацию и, потрогав бумажник во внутреннем кармане пиджака, двинулся по узкой бетонной дорожке к базару.

    Продавцы сантехники лузгали семечки, потягивали пиво из бутылок и предлагали за смешную цену весьма разнородный товар – большая часть этих гаек, головок и шлангов годилась только на помойку, но попадались среди них добротные изделия. Андрей скоро увлекся, бродя между рядами, прицениваясь и рассматривая товар. Выбрал смеситель, полез за деньгами – но в последний момент разглядел микроскопическую трещинку и не купил.

    За развалами с сантехникой тянулись прилавки с бижутерией, а глубже, под натянутым над головами полиэтиленом, маячил обещанный рекламой «трикотаж». Андрей, относившийся к рынкам без фанатизма, но и без брезгливости, решил осмотреть базар целиком – авось попадется хорошая недорогая вещь, джемпер, к примеру, или рубашка. Перед прилавком с детскими джинсами он простоял минут двадцать – хотел купить сыновьям по паре штанов. Продавщица старалась вовсю, ворошила ради него клетчатые тюки с товаром, но тщетно: не было подходящего размера, а если был, то неудачная модель, а если удачная, то слишком светлая ткань или девчоночий узорчик…

    Поблагодарив тем не менее расстроенную продавщицу, Андрей неторопливо двинулся дальше.

    Чем глубже погружался он в базар, тем меньше вокруг попадалось покупателей. Полиэтиленовые полотнища, защищавшие товар от дождя, тихонько шелестели на ветру – в некоторых местах приходилось наклонять голову, так низко провисал «потолок». Базар был многоярусный, как джунгли: прямо под ногами, на листах оберточного картона, стояла обувь, лежали пластиковые заколки и школьные тетрадки. На прилавках располагались колготки и носки, и снова обувь, пиратские видеодиски, зонты и посуда. На стойках, на вешалках, а иногда прямо над головой висели свитера и юбки, брюки, пиджаки и платья. Все они казались либо очень велики, либо малы; приторно-розовые, ядовито-зеленые, мышино-серых и черно-бурых расцветок. Оглядываясь вокруг, Андрей удивлялся: неужели находятся покупатели на такое убожество? Иногда он снисходил до того, чтобы пощупать свисающий сверху рукав, и безошибочно определял: синтетика…

    Впрочем, ажиотажным спросом здешний товар и не пользовался.

    Очень скоро Андрей обнаружил, что, пробираясь среди прилавков, среди стоек, среди стен уродливой одежды под низко натянутым полиэтиленом, он остался единственным покупателем в этой части базара. Продавцы, которым полагалось бы зазывать клиента, поглядывали с вялым интересом – будто им не было дела до залежавшегося на прилавках барахла, будто они наперед знали, что Андрей ничего не купит.

    «Как они не прогорают? Явно ведь в убыток торчат…»

    Проход между прилавками сделался таким узким, что, когда навстречу вывернула из-за угла бабушка с полной термосов тележкой, Андрею пришлось боком влезть в щель между двумя стойками, чтобы разминуться с ней.

    – Чай, кофе? – спросила бабушка. – Пирожки с мясом, с картошкой, с рисом? Пицца?

    Андрей понял, что хочет пить и, пожалуй, проголодался. Он взял у бабушки чай и пирожок; женщина, торговавшая сумками из искусственной кожи, взяла себе растворимый кофе и кусочек так называемой пиццы. Старушка с тележкой укатила дальше. Жуя, морщась и дуя на чай в пластиковом стаканчике, Андрей подумал, что пора уходить.

    – Как тут к выходу пройти? – спросил он у женщины, торговавшей сумками.
    – К какому? – охотно отозвалась она. – К шоссе или к электричке?
    – К шоссе… там, где рекламный щит.
    – Туда, – женщина махнула рукой. – Пройдите вдоль двадцать пятого ряда, у сто первого места сверните налево, дойдете до туалета и там можете еще спросить.


    – Спасибо, – сказал Андрей.

    Он двинулся вдоль прилавков в обратном направлении – шел не торопясь, по дороге купил носки себе и спортивные штаны пацанам. Минут через двадцать добрался наконец до туалета – солидного кирпичного здания с двумя входами. Перед зданием восседала кассирша в переднике. Помимо таблички «50 коп.» и тарелочки для денег, на прилавке перед ней помещались отрывные календари «Для хозяек», «Для садоводов», «Для физкультурников», а также пластмассовые градусники всех размеров и цветов.

    – Платно, – сказала кассирша.

    – Я хотел спросить, где тут выход. – Андрей огляделся. Даже у стен туалета стояли торгующие – кто с батарейками, кто с носовыми платками, кто с растворимым кофе в банках. Обнаружилась одна-единственная покупательница – дамочка задумчиво вертела в руках невообразимо пошлый розовый бант на резинке.

    – Туда, – кассирша махнула рукой.

    Андрей прошел мимо прилавков и мимо задумчивой дамочки. Из дверей туалета на него пахнуло сдержанной вонью. Узкие ходы тянулись, сворачивали, пересекались с другими. Шелестело, потрескивало, ветер то поднимал полиэтиленовый полог, то бросал его. Андрей устал.

    – Этот базар кончится когда-нибудь? – сердито обратился он к старику, торгующему деревянными ложками. – Уже полчаса пытаюсь выйти!

    – Иди прямо, – старик неопределенно махнул рукой. – Туда… к электричке.
    – Мне на шоссе надо!
    – На шоссе – в другую сторону…
    – Блин, – сказал огорченный Андрей. – И смеситель не купил, и два часа времени убил. Удалось воскресенье, нечего сказать!


    Он вытащил мобильник, чтобы позвонить жене и попросить забрать мальчишек у тещи, но телефон, как назло, разрядился. От огорчения захотелось в туалет. Еще сорок минут обратного пути – и он удостоился сомнительного удовольствия положить в тарелочку кассирши пятьдесят копеек.

    – Бумагу брать будете? – неделикатно спросила кассирша.

    Андрей взял – не потому, что нуждался, а потому, что заплачено.

    Туалет, против ожидания, оказался не таким уж грязным. Андрей вымыл руки кусочком хозяйственного мыла, плававшим в мутной лужице на краю умывальника, и снова вышел под небо, вернее, под пузырящийся от ветра полиэтилен. Посмотрел на часы и ужаснулся: Тоня давно вернулась с «девичника», позвонила родителям в Житомир и узнала, что муж выехал утром. Мобильник его не отвечает…

    – Здесь где-то есть телефон? – спросил Андрей у кассирши.

    Та пожала плечами:

    – Не…
    – До которого часа рынок работает?

    Обычно, как он знал, торговцы начинали собираться в шестом часу, а если покупателей было мало, то и раньше.

    Кассирша снова пожала плечами, посмотрев на Андрея с величайшим сомнением.

    – А пока люди есть… работает.


    – Людей нет совершенно. Не вижу, чтобы что-то покупали.

    Кассирша пожала плечами в третий раз, и Андрей, отстав от нее, обернулся к продавщице кепок и беретов:

    – Мне надо выбраться отсюда срочно, к стоянке, к шоссе. Не подскажете, как лучше пройти?

    – По сорок пятому ряду, – сказала женщина, приглаживая черную кепку специальной щеткой для ворса. – От хот-догов свернете направо.

    * * *
    – Парень, хочешь, я тебе дам пятерку, чтобы ты меня отсюда вывел?

    Мальчишка лет четырнадцати, торгующий кроссовками, с сожалением покачал головой:

    – Не на кого товар оставить.
    – Дам десятку. Попроси, пусть соседи присмотрят.
    – Нет, – мальчишка вздохнул. – Нельзя. А вы идите прямо, от двести пятого места – налево, и потом еще налево, и выйдете прямо на шоссе…

    Андрей скрежетнул зубами. Он чувствовал себя круглым идиотом – заблудиться на рынке! И блудить, как дурак, четыре часа подряд!

    Часы показывали восемь. Тем не менее торговцы не спешили собираться. Они по-прежнему лузгали семечки, разгадывали кроссворды, переговаривались, иногда предлагали примерить туфли или выбрать футболку. Сквозь разрывы в грязном полиэтилене выглядывало небо – дни в июле длинные, но не бесконечные, скоро начнет темнеть…

    За приступом раздражения пришла апатия. Андрей купил хот-дог, присел на складной стульчик для примерки обуви и успокоился. В конце концов базар опустеет, сделается прозрачным, как лес в ноябре, и тогда легко будет найти выход. Надо же, понатягивали веревок, понавешали тряпья, устроили лабиринты – немудрено, что у них так вяло идет торговля…

    Прошел скудный дождик. Тихонько простучал по полотнищам.

    Антонине, подумал Андрей, пойдет на пользу легкая встряска. Жена привыкла, что вот он, безотказный, дом-работа, гараж-хозяйство, всегда под боком, всегда тянет свой воз… Пусть представит хоть на минуту, что с ним что-то случилось. Что он пошел налево, в конце концов. Может ведь Андрей, видный молодой мужчина, раз в жизни пойти налево?

    Эта мысль развеселила его. Он ел хот-дог, запивая минеральной водой из пластмассового горлышка бутылки, и улыбался.

    * * *

    Стемнело. На прилавках зажглись где свечки, где электрические лампочки. Тусклые пятна света лежали на горах белья, на рулонах туалетной бумаги, на полированных тушках сувенирных карандашей «Донбасс», невесть каким образом затесавшихся среди стирального порошка и губок для обуви.

    Ни один продавец не потрудился собрать товар, никто не думал уходить домой. Андрей, едва волоча ноги, брел по узкому проходу под нависающим полиэтиленом, и ему казалось, что он спит.

    Этого не может быть, говорил разум. Этого не может быть. Он часами шел и шел, никуда не сворачивая, и, если рынок не протянулся на многие километры, он давно должен был выйти… ну, не на шоссе… но хотя бы к забору, к лесу, куда-нибудь, где нет рваного тента над головой, где не свисают отовсюду свитера и плащи…

    Но день закончился, а кошмар продолжался. Рынок жил своей жизнью; покупателей по-прежнему не было, а продавцы не выказывали ни малейшего нетерпения. Андрей пытался с ними заговаривать; они вели себя совершенно естественно для людей, к которым пристает с дикими вопросами странный человек с безумными глазами. Все, к кому он обращался, спешили от него отвязаться, иногда холодно, иногда откровенно грубо. Вид денег, которые Андрей вытащил из кармана и пытался предложить кому угодно в обмен на спасение, пугал и отвращал их еще больше: вероятно, они думали, что он пьян или «под кайфом»…

    Это сон, думал Андрей и щипал себя за руку. Запястье покрылось синяками, но безумие не прекращалось. Шаг за шагом по узкому проходу между прилавков – он брел, как механическая игрушка с подсевшими батарейками, и взгляд безумно скользил по тапкам, лифчикам, курткам, джинсам, спортивным штанам и мыльницам, по равнодушным лицам продавцов, ни капельки не удивленным повседневным лицам…

    – Скоро полночь, – сказали за спиной.

    Фраза, произнесенная невпопад, заставила вздрогнуть. Это были первые необыденные слова, услышанные на базаре. Андрей обернулся. Продавец купальников смотрел ему в глаза – не так, как смотрели прошлые продавцы. Не ожидая вопроса о цене, не удивляясь сумасшедшим просьбам вывести с рынка за любую сумму в твердой валюте…

    Ногой продавец купальников отодвинул ящик, закрывающий вход за прилавок. Повторного предложения Андрей дожидаться не стал – вошел сразу.

    – Садись.

    Андрей сел на низкий, покрытый старым ватником табурет. Рядом висела, чуть колеблясь от ночного ветра, серая простыня – ею, по идее, отгораживались от посторонних глаз дамочки, вздумавшие примерить купальник прямо на рынке.

    – После полуночи нельзя быть по ту сторону прилавка, – сказал продавец.
    – Почему?

    Продавец улыбнулся, поправил ряд бирюзовых плавок, казавшихся грязно-синими при свете маленькой керосиновой лампы.

    – Ты новичок?
    – Я заблудился, – шепотом признался Андрей.

    Продавец кивнул. Над головой его покачивался пластиковый женский торс.

    – Место человека – за прилавком. Во всяком случае, после полуночи.

    Сделалось тихо. На грани слышимости шелестел полиэтилен. Мигала елочная гирлянда под навесом напротив.

    – Почему? – снова спросил Андрей, потому что не нашелся, что еще спросить.
    – Каждый из нас, – сказал продавец рассеянно, – в своем праве. Мы вправе продавать и быть проданными… А также покупать и быть купленными.

    Андрей молчал.

    Длинные часы, проведенные в поисках выхода, кое-чему его научили. Возможно, продавец шутит, разыгрывает, а возможно, он сумасшедший. В любом случае продавец купальников казался самым вменяемым человеком на целом базаре. Он, по крайней мере, не делал вид, будто ничего не происходит.

    – Уже скоро. У Николая, который китайским барахлом торгует, в полночь будильники пищат. Вот как пропищат – тогда сам увидишь… А пока угощайся.

    Он положил на колени Андрею яблоко, маленькое и зеленоватое, белый налив.

    Андрей откусил не глядя. Бездумно выплюнул червяка. Откусил снова.

    Продавец вздохнул:

    – Как в девяносто пятом вышел на точку, так и стою. Не отпускает.
    – Кто не отпускает?

    Продавец посмотрел на него с сочувствием.

    – Меня уже два раза покупали. Третьего, может, и не переживу…

    – Кто покупал?!
    – Они, – сказал продавец с невыразимым отвращением. – Первый раз… Я, может, и успел бы вырваться, но только сразу… купили. В первую ночь… точно так же.

    Рядом, за стеной разноцветных купальников, запищал будильник. Ненавистный любому спящему звук моментально разросся, подхваченный многими механическими голосами. Будильники голосили хором секунд тридцать, потом один за другим стихли.

    – Ну вот, – сказал продавец.

    Огонек в керосиновой лампе вспыхнул ярче.

    Минуту-другую сидели молча. Андрей ждал, что продавец рассмеется и скажет, что шутка удалась. И что пора собирать сумки – рынок наконец-то закрывается. Ждал, что продавец заговорит, но тот молчал, и тишина становилась все напряженнее. Андрей открыл рот, чтобы самому прервать молчание, – но в этот момент на него лег физически ощутимый, очень тяжелый взгляд

    Он замер с открытым ртом.

    Из-за соседнего прилавка, из-за костюмов и пиджаков выдвинулась темная, неясная, безликая фигура. Огонек керосиновой лампы задрожал; черная тень скользнула дальше, по направлению к торговцу китайским ширпотребом. Андрей часто задышал, избавившись от взгляда, но из другого прохода, из-под бледно мигающей елочной гирлянды, выползла еще одна тень, на этот раз высокая и угловатая.

    Андрею померещилось нездоровое, бледное, под толстым слоем грима женское лицо.

    – Кто это?!
    – Они. – Продавец закурил, загасил спичку, бросил под ноги. – Ночные покупатели…
    – Люди?
    – Ты молись, чтобы тебя не купили. Понимаешь… На этом базаре только днем люди продают вещи. А ночью – ночью вещи продают людей.
    – Что?!

    Прошли еще две тени – побольше и поменьше. Андрей чувствовал, как неотвратимо притягивает их внимание. Следующая тень остановилась перед прилавком и стояла минуты три – Андрей сидел, вжавшись спиной в мягкий баул с купальниками. По вискам текли струйки пота.

    – Я сошел с ума? – беспомощно спросил он продавца купальников, когда настойчивая тень наконец удалилась.

    – Может быть. – Продавец отхлебнул «Спрайта» из пластиковой бутылки. Нервно вытер губы.

    – Какие же это вещи?!
    – Разные. Дорогие, дешевые… А купят тебя. Присматриваются, прицениваются… До первых петухов непременно купят.
    – Нет! – сказал Андрей, борясь с приступом паники. – Я же не… я ухожу!

    И ломанулся к выходу из-за прилавка. Но там стояла очередная тень – высокая и угловатая. Пожалуй, она бывала здесь раньше, она смотрела на Андрея – он чувствовал взгляд, – как смотрит женщина на хорошую, нужную, но очень дорогую вещь…

    – Спаси меня. – Андрей схватился за место на груди, где полагается быть нательному кресту. Рука поймала пуговицу рубашки. Креста Андрей не носил никогда, он лежал сейчас дома, в комоде, в старом бумажнике.

    – Курить будешь?
    – Спаси меня! – взмолился Андрей. – Я вырвусь… приведу сюда… ментов… УБОП… они этот рынок накроют… снесут…

    Продавец горько усмехнулся. Покачал головой:

    – Нет… На вещи нет управы. А спасти тебя… Вряд ли. Только…

    Он замолчал. Взял длинную палку с крюком на конце, снял женский торс, покачивающийся на веревке, деловито примерил на него уродливый пестрый бюстгальтер.

    – Что «только»? – выкрикнул Андрей.

    Продавец обернулся. У него было очень немолодое, усталое, безнадежное лицо.


    – Вещь тебя может спасти. Если у тебя есть… или была… своя вещь. Своя, в смысле – родная. Дорогая тебе. Если найдешь, вспомнишь… она тебя может вывести. Только она. Я тоже… я тогда не успел. Думал всю жизнь – чай, не баба, за вещи держаться… Вот и не вывел меня никто. Вот и купили. Стою…

    И продавец снова взялся натягивать купальник на манекен. Андрей смотрел, как ловко и бесстыдно он управляется с женскими трусами. В голове было пусто-пусто. Он тоже не баба. Что такое для мужчины вещь? Машина… Мотоцикл… Яхта… Мотоцикла у него не было отродясь. Мечтал в мальчишестве, но потом бросил. Машина – старая «Шкода» – была объектом не любви, но постоянного раздражения. При слове «яхта» его охватил нервный смех.

    Дорогая тебе вещь…

    – Талисман! – крикнул Андрей. – У меня в школе билетик был… на троллейбус!.. Я его хранил… Да что я говорю! Кольцо!

    И он вскинул правую руку, на которой блеснуло желтым обручальное кольцо.

    – Талисман – это не вещь, – сказал продавец, не отрываясь от своего занятия. – Вещь ты покупаешь. Не знак. Не символ. То, что ты используешь и потом выбрасываешь. Да и подумай по чести: много хорошего у тебя связано с этим кольцом?

    Андрей смотрел на свою руку. Они с Тоней прожили год в гражданском браке, прежде чем решили, что «подходят друг другу». Обряд в ЗАГСе оказался затянутым и ненатуральным, Андрею все казалось, что это театр…

    Перед прилавком снова остановилась тень – очень большая. Она закрывала собой весь базар; огни гирлянды напротив сделались совсем тусклыми. Керосиновая лампа едва мерцала.

    – Нет! – закричал Андрей.

    Тень задержалась еще на несколько секунд, потом отодвинулась, но не ушла совсем. Встала на углу, будто раздумывая.

    – Охо-хо, – еле слышно пробормотал продавец купальников. – Да ведь это…
    – Что?!
    – Как тебя зовут?
    – Андрей…

    – Думай, Андрей. Вспоминай. Обжитые вещи не уходят насовсем. А любимые вещи – тем более. Ты видишь их на старых фотографиях. Ты вспоминаешь их, когда вспоминаешь себя. Лучшие минуты… Думай. Иначе тебя купит этот жлобский мебельный гарнитур… До Страшного Суда будешь стоять, продавать кресла. Вспоминай…

    Андрей лихорадочно ощупал себя. Летний пиджак – купили вместе с женой на выставке-ярмарке прошлой осенью. Со скидкой. Туфли – из приличного фирменного магазина. Не очень удобные, после долгой ходьбы ноги болят отчаянно… вот как сейчас. Рубашка. Пояс. Простые вещи. Равнодушные вещи. Могли быть эти, могли быть другие…

    Если бы он купил себе ту флягу для коньяка, плоскую, к которой много раз приглядывался в сувенирном магазине! Он, пожалуй, полюбил бы эту вещь. И в конце рабочего дня…

    Не то!

    Мысли путались; тень, которую продавец купальников назвал «жлобским мебельным гарнитуром», смотрела на него. У тени было лицо – круглое, темно-синее, с глазами навыкате. С очень внимательными, холодными, оценивающими глазами.

    Нож. Он вспомнил, что подарил себе перочинный нож на прошлый день рождения. Подарил руками жены; та спросила – что купить, он и показал тот ножик. Нож оказался слишком большим, плохо лежал в кармане. И скоро затупился. Подвела хваленая немецкая сталь…

    Иногда по дороге с работы он останавливался перед какой-нибудь витриной в центре. На секунду; глядя на вещи за стеклом, понимал, что они ему не по карману, и это портило настроение. Тогда он ненавидел эти чужие вещи – за то, что не умеет быть от них независимым, за то, что они выставлены здесь, в витрине, вызывающе красивые и дорогие, как часть прекрасной жизни, которой Андрей не заслужил – ни для себя, ни для детей…

    Не то! Любимая вещь должна принадлежать ему. И вызывать симпатию, а не раздражение…

    Закрыв глаза и сжав ладонями голову, он стал вспоминать все мало-мальски значимые вещи, которые окружали его с рождения. Старый платяной шкаф в маленькой комнате, где они жили с родителями. Андрей ненавидел этот шкаф – скрипучий, неудобный. Восьмилетний мальчик мог дотянуться только до двух нижних полок. Треснувшее зеркало на внутренней поверхности дверцы отражало все в искаженном, мрачно-перекошенном виде. А главное – этот шкаф часто фигурировал в его ночных кошмарах. Загромождал всю комнату, падал на Андрея, душил…

    Костюм, который ему с большой помпой купили на выпускной вечер. Андрей тогда еле дожил до утра – пиджак сковывал движения, брюки треснули в самом неприличном месте, и он ни о чем другом не думал – только бы скрыть дыру! Тем временем одноклассники тайком напились и вели себя как свиньи…

    Не то.

    Ваза, которую он подарил маме на первую зарплату. Мама была счастлива… Либо притворялась счастливой. Хрустальная ваза; теперь таким тусклым, вышедшим из моды хрусталем забиты все чуланы и кладовые…

    Неужели за всю жизнь у него не было ни одной любимой вещи?!

    Были неплохие, удобные, практичные, фирменные, дорогие… Были носки и рубашки, которые покупала жена. Мебель, в которой он ничего не понимал. Шариковые ручки, которые все время терялись. Сантехника, плитка, ковролин – неужели у кого-то язык повернется сказать, что он все это любил?!

    Спиннинг? Но у него не оставалось времени на рыбалку. Часы? Они все время напоминали: опаздываешь! день прошел! на вечер гора работы…

    Неужели в его жизни вообще не было ничего значимого?

    Жена? Антонина дарила ему полезные вещи – по его выбору, за его же деньги. Можно ли сказать, что жена никогда его не любила? Вздор, все знают, что любовь не имеет ничего общего с пошлыми шмотками – одеждой, обувью, полотенцами… Сыновья? Они рисовали ему машинки на день рождения и дедов-морозов на Новый год. Что же, и дети его не любили? Только потому, что у них не было денег, чтобы купить ему Вещь?

    В последний раз он подарил им дорожные шахматы. Антонина твердила, что правильнее было бы купить роликовые коньки. Только переломов им не хватало! Жена инфантильна, непростительно ребячлива, привыкла жить за ним, как за каменной…

    Он вдруг понял, что никогда ее больше не увидит. В этом осознании не было истерики: оно было простое и почти естественное – здесь, на темном базаре, в свете керосиновой лампы и мерцающей гирлянды над прилавком напротив. Под взглядом бесформенной тени с сине-черным неподвижным лицом…

    Право продавать и быть проданным.

    Право покупать и быть купленным.

    Он вспомнил летний день. Тогда на его руке еще не было кольца. Они с Тоней гуляли вместе, едва ли не в первый раз. Ели мороженое. И забрели на такой же рынок… Нет. На обыкновенный вещевой рынок, возле стадиона «Звезда». Собирался дождик. И Тоня сказала, что у него нет летней куртки. И они пошли вдоль рядов, и Тоня смотрела на него…

    Кажется, больше она никогда так на него не смотрела.

    Он примерил одну куртку и другую… А Тоня критически оглядывала его и говорила, что он достоин лучшего. И когда наконец они совсем разуверились в возможностях вещевых базаров, им подвернулась женщина лет пятидесяти… рыжая с проседью… И у нее над прилавком висела вот эта куртка.

    Черная. Мягкая.

    Андрей надел куртку, и Тоня его обняла. И рыжая женщина улыбалась, глядя на молодых людей.

    Они купили куртку – кажется, женщина сбавила им десятку. На куртке была застежка-»молния», и на каретке висел брелок из нержавейки – вроде как рыцарский герб. Они обнимались весь день. И куртка с тех пор пахла Тоней. Ее кожей, ее духами. Даже когда куртку стирали или забирали из химчистки – она все равно пахла тем днем, летним дождиком, Тониной влюбленностью…


    Андрей содрогнулся и поднял голову. Черная тень, будто решавшая его судьбу под гирляндой напротив, шагнула вперед, заняла собой все пространство перед прилавком с купальниками. Андрей увидел, как в страшном сне, круглое лицо с холодными глазами навыкате.

    – Все, – еле слышно сказал продавец. – По твою душу. И надолго. Такую мебель сейчас…

    В этот момент наперерез круглоголовому метнулась маленькая, подрагивающая, невзрачная тень. Замерла между Андреем и его скорой судьбой.

    Подняла неуверенную руку.

    Там, где у человека находится кисть, у тени была зажата металлическая вещица. Брелок из нержавейки – потускневший, но все еще разборчивый: какая-то птица… Цветок… Щит…

    – Иди, – еле слышно сказал продавец купальников. – Вспомнил-таки… Иди, и удачи тебе… Удачи…

    Андрей, пошатываясь, выбрался из-за прилавка.

    Вокруг был чужой мир – настолько чужой, что даже космический холод каких-нибудь марсианских пещер в сравнении с ним показался бы уютным. Маленькая тень стояла, покачивая металлической подвеской, как свечой. Дождавшись, когда Андрей подойдет, она повернулась и двинулась вдоль ряда – среди черных теней. Среди неверных огоньков. Среди бредового мира, в который Андрей отказался бы верить – если бы не суровая необходимость.

    И Андрей двинулся следом.

    …Курточка была совсем легкая – сколько-нибудь серьезный дождь пробивал ее навылет. Она не умела выдерживать сильный ветер; зато в кармане однажды раскрошилась Тонькина пудра… Почему-то ей некуда было положить пудреницу… И Андрей предложил свой карман… А пудреница возьми и тресни…

    С тех пор монеты, которые Андрей ссыпал в карман, оказывались покрыты тонким слоем пудры.

    Маленькая тень шла впереди. Несла перед собой брелок из нержавейки, как факел. Как верительную грамоту. И большие тени расступались, давая дорогу.

    …Что случилось потом? Она потерлась. Лоснились локти, карманы в сотый раз прорвались и уже не подлежали починке. Полгода курточка праздно висела в шкафу… а дальше Антонина, безжалостная к хламу, вынесла ее к мусорным бакам.

    Почему жена никогда не советуется с Андреем? Даже в делах, которые явно его касаются?!

    Маленькая тень запнулась. Замедлила шаг. Опустила руку с зажатым брелоком. Оглянулась на Андрея; он не видел ее лица, только угадывал. Лицо подростка, девушки, а может, и мальчика. Очень короткие волосы и узкий подбородок мешали точно определить…

    Вокруг сомкнулись тяжелые взгляды. Нахлынул страх…

    Они гуляли с сыновьями, Игорь был у Тони в «кенгурушке», а Костя – у Андрея. Чешские клеенчатые трусики попались с браком, или другая техническая неприятность, – но куртка оказалась мокрой насквозь. Костик смотрел на отца круглыми голубыми глазами, нерешительно улыбался, а водопад тем временем пробивался сквозь «кенгурушку», а Андрей хохотал, и в смехе его не было ни капли притворства – в тот момент он гордился сыном, как если бы тот полетел в космос…

    Брелок из нержавейки дрогнул – и поднялся снова.

    Маленькая тень шла от ряда к ряду, темные силуэты расступались перед ней, и следом шел Андрей. Шелест полиэтилена над головой становился громче. Сквозь обычные базарные звуки – шорохи, голоса, бормотание радио, позвякивание, потрескивание – вдруг прорвался шум мотора, как если бы машина прошла совсем рядом.

    Андрей увидел выход.

    Он видел его столько раз – в бредовых видениях. В мечтах.

    Он рванулся и побежал, ничего вокруг не замечая, и через несколько секунд вылетел на бетонированную площадку под рекламным щитом: «Сантехника по низким ценам. Обои. Мебель. Бижутерия. Сахар. Трикотаж».

    Сонный парковщик сидел на складной скамеечке. Накидка с полосами-отражателями мерцала в свете проносящихся мимо фар.

    – Ну вы долго, – сказал парковщик с осуждением.

    Андрей оглянулся.

    Пустые прилавки. Веревки покачиваются на ветру, как мертвые лианы. Шелестит полиэтилен; крохотный базарчик пуст. Сквозь него видно отдаленный лес – и огни проходящей электрички…

    – Который час? – хрипло спросил Андрей.

    * * *

    – Господи! Где ты был?! Где ты был, я уже не знаю, куда мне бежать, что делать…

    – Здравствуй, Тоня. Я вернулся.

    http://lib.rus.ec/b/155382/read#t15

www.zarubezhom.com
Сообщения: 884
Зарегистрирован: 03.04

Гараж-сейлы, распродажи в Америке и на Ебае

Сообщение www.zarubezhom.com » 05.10

Октябрь в США, жара спадает, пора фестивалей улиц и гараж-сейлов. Вот задайтесь вопросом, почему этого не может быть в России? Это ведь не андронный колайдер строить!

Перегораживается большая улица и весь микрорайон гуляет. Алкоголя соответственно - ни грамма! Случаный шатающися чувак кончает в наручниках в околотке. Полицейские стоят через 10 метров. Улица набита привозными аттракционами, музыкой, ансамблями "песни и встряски", торговцами всякой фигнёй, и жратвой. Платишь устроителям фестиваля - получаешь место и полиция тебя охраняет. Какой там рэкет! Тут слова-то такого американского никто не слышал. Такая диктатура, что потенциальному хулигану, не то что рэкетёру, тут только пойти купить верёвку и повеситься с горя. Тут на одного потенциального хулигана в США - 500 полицейских с пистолетами и наручниками.

Обманов на "фестивалях улиц" конечно хватает, но всё это легальные разводы. Поятно, что стоят и ходят с плакатами оплаченные агенты самых разнообразных "кандидатов в депутаты". Все они оплачены и хорошо, - больше чем квалифицированный рабочий получает за день. Никакой дурак здесь просто за идею в избирательных кампаниях не участвует - только за хорошие деньги и премиальные. Поэтому понятно, что в этой - пусть будет - "демократии", - только чувак с очень большими деньгами может баллотироваться; или тот, за кем стоят очень большие деньги. Всех же надо купить! Не деньгами, так своей задницей. Всем надо угодить. И при этом надо всех обмануть. Ну не всех, а кроме тех, кто тебя оплачивает. На этих фестивалях улиц много также всяких записывающих в "Пенсионые фонды", "Банки", "Комплексные Платные Поликлиники", "Страховые общества", "ХеджФонды", и прочие стандартные "пирамиды"- легальные лохотроны.

Смысл "демонократии" - один - криптоалиены обманывают гоев самыми разнообразными способами, кто как хочет - демократия только для ивер! Смысл диктатуры - один,- обманывает только один ивероалиен. Поэтому ивероалиены в целом всегда против диктатуры и всегда за демократию!

За диктатуру всегда только гои, потому что понятно, что лучше - чтобы их обманывал и угнетал всего лишь один критоалиен, чем абсолютно все криптоалиены кто захочет!

Впечатления от этих мероприятий такие: очень много "вокально-инструментальных" ансамблей высокого уровня. Вообще прекрасно поют и рисуют картины очень многие любители. И США очень много людей поют врозь и коллективами! У большого караоке - огромная толпа, потому что поют действительно отлично. То есть многие профессионалы сейчас поют гораздо хуже и голос хуже; и это не только в США. Я помню на прогулочном теплоходе в Вологде. Вот на этом: http://img-fotki.yandex.ru/get/3105/mit ... 919_XL.jpg и http://img-fotki.yandex.ru/get/3004/mit ... 449_XL.jpg Который курсирует "по Волгоде вниз - теплоход, по Вологде верх теплоход" - всё лето, снабжённый неограниченным запасом водки, их штатный караокщик - мужик лет 40-ка имеет голос получше чем у исходных исполнителей.

И здесь в США тоже самое. Что подтвержает положение, что сейчас, в век акустики и электроники, тот поёт - кого поют, а не тот кто может. Таланты никто уже и не ищет! Сейчас можно и внешность сделать и голос оранжировать. Идей нету! Все уже извратились и изоврались до последней степени, - дальше некуда. Ну, если ты трахаешься в задницу, ширяешься, жрёшь водяру, ешь гавно, сосёшь всё что угодно... , - ну что бы придумать ещё такое, чтобы ещё хуже было бы, потому что для криптоалиенов чем хуже - тем лучше! - Шекспировкий вопрос, между прочим! Криптолиены ночами не спят - ломают голову: http://demotivation.ru/

Жратва - дерьмо на таких уличных праздниках: всякие там итальянские зепполес http://en.wikipedia.org/wiki/Zeppole и кальцонес http://en.wikipedia.org/wiki/Calzone , и жареные сардельки метрами, шашлыки. Но зато её - просто видимо-невидимо, - этой жратвы! Интересно пересмотреть слово "ЯРмарка" - с той точки зрения, что на "иврите" - "ЯР" - это "ЛЕС". И действительно - это типично еврейское "лесное" слово: ЯР-МАРК. "МАРКА" - это по-немецки, который очень близок к идиш" - это "ПОМЕТКА", "УЧАСТОК" - какое-то выделенное специально место в лесу, поляна, где евреи торговали в лесной местности. В США - "ярмарка" - это просто "Street day".

Люди продают свои вещи без всяких с них поборов. Почему, действительно, чтобы продать свою личную вещь гражданин должен прибегать к услугам всяких посредников, маклеров, брокеров, квакеров...? - Не квакеров? - Вообще всяких спекулянтов и жуликов. Но все люди вырастают из ещё хороших ботинок и курток. Куда их девать? У детей - это вообще постоянный процесс вырастания из всего. А стоит это бешенные деньги. Люди постоянно переезжают, таким образом, что иногда дешевле продать, чем перевозить с собой. А выбросить жалко.

Должен существовать социальный механизм, позволяющий гражданам без налогов и рэкета из квартир или на фестивалях улиц, или на блошиных рынках, продавать свои личные вещи! Без этого социального механизма любое общество - парализовано! Даже у тёмных мусульман базар - это первое место поклонения, - а уже потом мечеть. Это мечеть стоит на базарной полощади а не наоборот! А что такое "базар" как не именно такой ежедневный социальный механизм рециркуляции вещей в экономике?

В США этот механизм очень развит! В США любой человек может продать из своего дома, квартиры, гаража всё что угодно из своих личных вещей и не быть обложенным налогом или срэкетированным. И это правильно! Просто поскольку в США это искони, то у них уже сформировалось два месяца в году, в которые обычно происходит эта вся эпидемия гараж-сейлов и фестивалей улиц, - это в США апрель и октябрь! Будьте уверены! Работники посольств и консульств России и Украины, и соответствующих представительств в ООН, прекрасно в курсе этого сезона "гараж сейлов", и активно участуют, и отправляют скупленное в контейнерах на родину.

Потому что в США вся секонд-хэнд одежда, которая может быть и брэндовой и дизайнерской, стоит какие-то единичные доллары. То есть на местные деньги вообще копейки.

Я вам приблизительно скажу цены. Дизайнеровский толстый ирландский чисто шерстяной свитор стоит не больше 10 долларов. Шерсть в США - вообще имеет бросовую цену! А в северной России - хрен шерсть достанешь! Это не Зазеркалье? Дизйнерская кожаная куртка на "базаре" стоит 25 долларов, а из телячьей кожи около 50 долларов. Вот тоже самое в магазине в Манхеттене стоит проядка 300-800 долларов, буквально тоже самое. Тут давно уже всё покупают по ИБЕЮ, - почта же надёжная и отлично работает, - поэтому цены на всё с момента возникновения Ибея - запредельно низкие. Ну вот загляните на Ибей и посмотрите почём там ходовые фирменные вещи. Вот мне нужна была новая лётная настоящаая военная американсккая лётная кожаная куртка но без дурацких эмблем. Назывется она "А-2". Вот наберите A-2 leather jacket на Ибее. Посмотрите сами, сколько вам вылезет: http://shop.ebay.com/?_from=R40&_trksid ... Categories -

Сейчас главное знать по-американски, что как называется и вбить в Ибей.

А между прочим некоторые американцы и пошлют вам куртку куда угодно "интернейшнел". Тут самое главное списаться с продавцом по емейлу и упросить послать. Если разница в цене большая, то вполне может быть выгодно купить кое что и в США, потому что в США всего как грязи, и американцы всем наелись, заелись и ходят скучные, как Райкин, ничего им не надо.

Очнитесь! Пользуйтесь преимуществами швободы и дерьмократии наконец, коли уж преимущества социализма у вас забрали.

Если у вас есть трудности сообщения между Урупинском и Тьмутараканском, то из США прислать гораздо легче в каждый по отдельности. Менять надо мыслительный стереотип. Ведь те новые снобы, которые готовы отдать 800 баксов за дамскую сумочку или 100 долларов за трусики, они же ведь идиоты, - потому что в США есть места где тебя ещё будут упрашивать купить это же в 20 раз дешевле. То есть получается если смотреть из-за кулис, то в современных условиях те, кто покупает сумочки по 800 долларов и трусики по 100 - это конченные дебилы.
А те кто мечтает вырасти и достать много денег, чтобы купить такие же в точности и с тем же лейблом, как у этого дебила, - это дебилы в квадрате! Они же не знают ценообразования по Марксу, что "цена определяется общественно необходимыми затратами труда". А как могут быть общественно необходимые затраты труда быть в 100 раз выше на тех же женских трусиках просто потому что на них кто-то написал слово "Версаче"? Значит обман! Большой обман! И если ты отдаёшь за женские трусики 100 долларов, значит тебя обманывать "ОК!" А значит ты идиот!

Всё что втыкается в розетку в фирменном магазине в США по определению стоит в 2-3 раза дешевле чем в Москве. Если, опять же это продаётся на гараж-сейле, то - это вообще чисто условные доллары за всё. Евреи-эмигранты из СНГовии когда приезжают, то надо всё ведь заново покупать. Денег нет. Поэтому свежеприбывшие в США русскоязычные евреи как раз варятся во всём этом сэконд-хенде, покупают всё как раз именно на гараж-сейлах, аукционах, блошиных рынках.

Я знаю знакомые евреи покупали почти новые холодильники и цветные телевизоры, типа, по 5 долларов. Чисто условная цена. Одному знакомому еврею одна еврейская организация просто привезла антикварную мебель целую машину обставить квартиру - бесплатно! Он даже за доставку не платил. Как он мне сказал, ему просто повезло, он вовремя подсуетился и ему перепал не только "гарнитур Генеральши Поповой" а вообще вся обстановка от каких-то богатых евреев в качестве благотворительности, дескать, "несчастным советским евреям". А он был в СССР врачом! А его жена была дочь большого очень советского дипломата на уровне ООН. Но евреи они помогают только евреям. И во время Голодомора тоже.

Я уверен что многие американцы будут просто счастливы продать вам свой немного устаревший лаптоп за какую нибудь сотню долларов, и ещё пошлют вам в вашу Сибирь. Я знаю психологию американцев - они трясутся над каждым центом! Если он выручит хотя бы 10 долларов, американец пошлёт вам посылку хоть на Таймыр. При условии что вы оплатите. Почта на самом деле у них дешовая и надёжная. Американец попрётся на почту! Посто вам надо обеспечить сохранность с вашей стороны. Поэтому лучше видимо посылать "на почтамт до востребования" чем писать "Смиту" в Хьюстон, что, дескать, пришлите мне лаптоп в Россию, Саранск, Мордовской АССР, посёлок Заводской, четвёртый квартал, общежитие рабочих №12, комната 32.

Вот идёшь по улице сейчас на столбах объявления, типа, "гараж-сейл": тогда-то и тогда-то, по такому адресу, будет продаваться мебель, тв, электроника, детские вещи, дизайнерская одежда, посуда. Часто такие объявления в сезон. Конечно выбор не постоянный. Но это как кому повезёт. Но предложения огромные! Людям на самом деле много чего надо продавать и много отчего избавляться, а в СССР этот социальный механизм был сознательно заблокирован Images/OlmertJews50Let.jpg и по инерции в России ничего не разблокировалось.

И вот попробуй рэкет заявись по такому адресу, где "гараж-сейл" за мздой. В США никому в голову пугаться не придёт. - Одно движение мобильника, и чуваки будут сидеть лет 25 не меньше; в США малых сроков не дают. В "демократических США" сроки начинаются от тех, которыми в России срока кончаются http://zarubezhom.com/Images/ZEKI.jpg. Так что

Борьба с дефицитом начинается с того что есть! Должен быть налажен совершенный социальный механизм, позволяющий частным гражданам избавляться от ненужных им вещей, и получать никем не выдираемые деньги, которые согласен заплатить покупатель. И дефицит исчезнет!

Потому что как гласит американская пословица "One man trash - another man treasure! - "Что для одного мусор - для другого сокровище!"

Вспомните, как грамотно, в качестве орудия саботажа, криптоизральтяне прикрыли повторное использование вещей в СССР" http://www.zarubezhom.com/Images/OlmertJews50Let.jpg - Они запретили торговлю "с рук" вообще, а для себя оставили несколько комиссионных магазинов на всю Москву и все вещи стали монопольно собирать в свои руки! Кто работал в "комках"? - Посмотрите хотя бы сериал "Следствие ведут знатоки" - криптоевреи.

Изображение

Свободная возможность продажи ненужных себе вещей гражданами, - это необходимое условие нормального функционирования любого государства!

Так что смотрите, - Ибей - он ведь открыт и для вас! http://www.ebay.com/

И трясите свои местные власти!

Это неотемлемое гойское право, продать без поборов то, за что ты заплатил в своё время деньги, и выручить хотя бы часть.

лохотрон
Сообщения: 69
Зарегистрирован: 02.11

Re: Записки провинциального старьевщика

Сообщение лохотрон » 11.04

Это плохо, что ДЛБ приходится много работать.
Это плохо, что у ДЛБ обычно мало денег и нет свободного времени.
Это плохо, что ДЛБ легко зомбируются Евреоналом через СМИ и ящик.
Это плохо, что Евреонал крутит ГДЛБ как хочет.

Но с другой стороны, это очень хорошо, что вокруг столько много долбоёбов и что они все зомбированы на потребление.
Мыслящему Новогою на этом фоне очень легко стать относительно богатым и обеспеченным. Не прикладывая к этому почти никаких усилий. За счёт именно этой огромной армии долбоёбов. За счёт простого понимания процессов происходящих в обществе. За счёт просто не участия в "крысиных бегах".

Для этого только придётся отказаться от понтов и всё. И вы станете богаче многократно.
Осознанное потребление - вот ключевое слово.
Проверьте себя. Вспомните, что именно что вы купили за последние 3 года.
Теперь представьте, что всё тоже самое мы могли бы взять бесплатно у ваших соседей или друзей - ДЛБ, только чуть-чуть менее модное. Даже не говорим о том, чтобы взять немного неисправное. Для этого надо стать уже немного продвинутым новогоем, нет, это слишком высокая планка для большинства. Просто менее модное. Вы можете совершенно бесплатно пользоваться абсолютно исправными, почти новыми вещами - стиральными машинами, компьютерами, принтерами, телефонами, оргтехникой, бытовухой, одеждой, ... почти бесплатно или необременительно автомобилем ... Оставив ваши деньги на действительно необходимое - жильё, детей, продукты.

Для тех, кто в танке. Я пишу сейчас этот пост с прекрасного компьютера Pentium 3 1ГГц, (700$) смотря в великолепный профессиональный CRT монитор 21" (1000$). Рядом стоит отличный лазерный принтер (450$). Это всё я забрал бесплатно у знакомых по причине обновления их парка. Цены в скобках - это сколько они платили за эти вещи несколько лет назад. Сейчас это стало не крутое, не модное и не современное, но прекрасно выполняет свои функции и сегодня. Единственное за что я плачу, это за интернет - 120руб в месяц. Но можно тоже бесплатно пользоваться через WIFI. И так всё остальное.
Если уже вы посмеялись сейчас, прочитав про Pentium 3 и CRT монитор, значит вы реальный ДОЛБОЁБ, и фильм про вас.


Первый шаг к реальному благосостоянию - разбор теории по фильму

Тайная история запланированного устаревания вещей.
смотреть 50 минут http://www.youtube.com/watch?v=o9sWzhSD ... re=related

Содержание фильма
здесь http://www.uznaipravdu.info/viewtopic.ph ... 88&start=7


Еще один фильм в тему 20мин. История вещей или Потребление http://www.youtube.com/watch?v=zzHG_uV2 ... ure=relmfu

morehodsimbad
Сообщения: 253
Зарегистрирован: 04.04

Re: Записки провинциального старьевщика

Сообщение morehodsimbad » 11.04

Как-то года три назад мать нашла в шкафу старый отцовский плащ, советский рижский трикотаж, где-то 1989 года выпуска. Ооо! тогда эта была модняцкая вещь, которую мог себе позволить простой советский агроном. Она мне предложила доносить, думая что не захочу. Но я как померил, реально обалдел. Вот это вещь! Элегантный, удобный, простой, классический стиль. И вот что такое мода? Плащу более 20-ти лет, при бережном обращении еще 20 лет можно носить. Таких качественных и красивых в ширпотребе сейчас не выпускают. Я в нем хожу с таким видом будто вчера его купил в самом модном бутике за косарь. Не то что ДЛБ в этих зековских куртках.

Как говорили классики:
все мы выросли из гоголевской шинели!


жжурнал
Сообщения: 110
Зарегистрирован: 04.06

одноразовые вещи - > одноразовые отношения...

Сообщение жжурнал » 12.12

Бешеный ритм жизни.

Посмотрела фильм "Под властью мусора"
Пока смотрела вспоминала короткий фильм "История вещей"

И подумалось. Да, проблема мусора - это прямо таки проблема проблем. И я уверена, что понимает это каждый, кто хоть раз выезжал на природу. Не могу сказать точно - это детские воспоминания такие чистые, или когда я была маленькой действительно наши выезды на природу не приходилось так много времени тратить на то, чтоб найти чистое от мусора место. И прекрасно большинство понимает, что не разлагаемый пластик есть в пакетах, в одноразовой посуде, в бутылках и много много в чем, что мы регулярно покупаем и сразу выкидываем, покупаем - выкидываем... обертки, упаковка....

И Новый год. Я вспомнила, сколько бесполезных, одноразовых сувениров получала в свое время на этот праздник. Сейчас пришла ко мне идея украсить дом полностью изделиями, которые либо переделаю из прошлогодних украшений или сделаю сама. Чем уже больше недели страстно увлеклась. А мысль пришла на фоне всего этого вот какая - это когда же в наши умы закралась идея, что Новый год = одноразовые игрушки китайские? Я помню, как наша елка, в детстве, была украшена игрушками, которые еще от моей прабабушки остались. Помню, как мы всей семьей клеили фонарики. Помню снег из ваты и снежинки, которые вырезали из бумаги. И смотрю на те картинки, которые сейчас в интернете новогодние, где украшено все вещами сделанными на фабриках. Конечно, это все дело вкуса, и все очень индивидуально. Для меня эти картинки, где фабричные игрушки совершенно искусственные. Смотрю и холод от них. Нет тепла, уюта, домашности, праздника. Где же упущено?

Темп жизни возрастает. кому-то, наверное, просто некогда самостоятельно вырезать снежинки и крутить снег из ваты. Конечно про вату я утрирую. Но сколько есть прекрасных украшений для этого праздника, сделанных своими руками. Таких, которые не развалятся прямо на новогодней елке или пока их будут вешать. Таких, которые будут несколько лет храниться и с радостью и воспоминаниями доставаться или дариться с теплом. А если и выкинуться, то вреда окружающей среде от них нет.
Да, кому-то самодельные вещи не нравятся, тоже понятно.

И получается, что темп жизни все возрастает, одноразовых вещей становится все больше, стрессов все больше, рекламы таблеток, которые якобы помогают бороться со стрессом все больше, клиник, психиаторов, психологов, тренингов... Все это растет вместе с все ускоряющимся потреблением и выкидыванием - все одноразовое, как в фильме сказано, одноразовые вещи принесли с собой психологию одноразовости, включив в этот ряд одноразовость отношений.

http://olesya-sh.livejournal.com/53817.html

читатель
Сообщения: 246
Зарегистрирован: 14.05

Re: Одноразовые вещи -> одноразовые отношения... Записки провинциального старьевщика

Сообщение читатель » 11.01

Угадайте, кто в этом посте гой, и кто - иверы?

----cut-----

Немецкая старушка бьется с Сhristie's. + бонусом советское наследие в аукционных западных домах.

Жила-была в Баварии старушка. Обычная старушка, коих в Баварии под миллион.
У каждой приличной старушки в Баварии есть старый потертый ковер.
У нашей бабули тоже был такой - потрепанный, слегка подъеденный и в центре даже с дыркой небольшой.
То ли надоело ей ковер пылесосить и пыль выбивать, то ли расцветочка приелась, да только вышел у этой "парочки" разлад.
Пошла бабуля к знакомому антиквару и говорит: - Есть у меня ковер, вроде как и старинный. Сколько за него дашь?
Антиквар почесал макушку: - Рынок, бабуля, сейчас стоит. 900 Евро ему красная цена.

Изображение

Правда, на местном баварском аукционе заезжий дилер предложил за ковер в 20 раз дороже.
Бабуле бы напрячься еще тогда.

Проходит время, и ковер всплывает на аукционе Christie's. Какая вы думаете была уже цена? Второй по стоимости ковер в мире - $9,599,535.

Несчастная бабуля к адвокатам, да только поздно пить "Боржоми", ведь сама же продала:

Мораль истории такова: бывает, вытираешь ноги и об $ 10 млн.

Изображение




Вглядитесь в фото, может, ваша бабуля тоже по недалекости за 3 копейки продала:
смотреть здесь http://art-defi.livejournal.com/21243.html

Лот 1. "Красные и Белые". Фарфоровые шахматы, Государственный фарфоровый завод, Ленинград, после 1922 г. Проданы на Sotheby's за 31 250 GBP.

Лот 2. Советский фарфоровый чайный сервиз "Советскому метро", завод "Вербилки", 1935 г. Продан на Sotheby's за 8,000 GBP.

Лот 3. "Ленин среди крестьян"': советский фарфор, автор Алексей Сотников, Дулевский фарфоровый завод, Вербилки, 1957 г. Продан за 10,000 GBP.

Лот 4. Космический корабль "Восток" 3KA. Продан за 2,882,500 USD.

Лот 5. Комплект советских постеров "Ленин и Сталин". 90 х 60 см. Продан за 4,250 GBP.

Лот 6. Шесть фарфоровых фигурок по мотивам Н. Гоголя "Ревизор" и "Мертвые души", Ломоносовский фарфоровый завод, 1950-е гг. Продан за 3,750 GBP.

Лот 7. Владимир Ленин в металле. Выставлен на Ebay за $2,000.

Лот 8. Фотоаппарат "Зенит" 35mm ME-1 1.7 50mm линза в рабочем состоянии. Выставлен на Ebay за $880.00

Лот 9. Кольцо обручальное, размер 9. Советский винтаж. Выставлен на Ebay за $450.00

Лот 10. Классическая русская гармошка "Тула". Выставлен на Ebay за $309.00.

И напоследок, Лот 11. Костюм для Хэллоуина. Советская военная форма 1970 года. Выставлен на Ebay за $310.00

Ответить