Виниловые пластинки и отношение к музыке в СССР

Ответить
Гость

Виниловые пластинки и отношение к музыке в СССР

Сообщение Гость » 23.11

винил
Кто-то, оказывается, отсканировал мой громадный текст из Афиши про коллекционеров винила - ну пусть здесь тоже будет


В мире mp3, блогов и коллекций, измеряемых сотнями гигабайт, собственно музыка мало кого волнует. Новые альбомы не вызывают душевного трепета, от свежескачанного хочется поскорее избавиться. Единственным предметом, который по-прежнему вызывает в людях нежность, зависть и простой человеческий интерес, оказывается давно забытая виниловая пластинка. Алексей Мунипов выяснил, как устроен московский мир винила, и встретился с главными коллекционерами.

«Я старался ни с кем никогда не меняться. И слушать свои пластинки не давал. Есть деньги - покупай, нет - иди на хуй». В подвале «Трансильвании» жарко, над головой — торговый зал с тоннами CD: виниловых пластинок там нет, но это главная меломанская точка в Москве, и где начинать расспросы о коллекционерах, как не здесь?

Владелец «Трансильвании» Борис Николаевич Симонов когда-то был президентом Московского общества филофонистов и, по идее, должен знать каждого. О его собственной коллекции ходят легенды. Говорят, что все там только на виниле. Что по размерам она не уступает, а то и превосходит собрание «Трансильвании». Что под нее отведена отдельная квартира. И что, разумеется, доступа в нее нет никому.

Все это оказывается правдой.

«Собирать пластинки я начал в середине 60-х, - рассказывает Симонов. - Я точно знал, что пластинки мне никто не подарит, клянчить послушать тоже не хотелось. По лесам, по толчкам я не бегал - только покупал и продавал, и только у проверенных людей. В Москве было несколько серьезных фарцовщиков. Они-то зарабатывали на другом — на мохере, плащах болоньях, платках, часах, джинсах. Разгружали моряков, артистов, журналистов, спортсменов, дипломатов разных. Винил привозили тоже, но что с ним делать - никто толком не знал. С одной стороны, вроде модная вещь, с другой - в музыке никто не разбирался. Ну знали Тома Джонса, оркестр Поля Мориа, The Beatles... Наши люди из жадности покупали винил на распродажах, а там, как ни странно, попадались интересные вещи. Вот я их и подбирал. Лучшее оставлял, остальное продавал - за те же деньги. Это не было бизнесом - просто я мог очень много слушать и много оставлять себе. Ну накопилось кой-чего».

О том, что именно там накопилось, остальные коллекционеры говорят со смесью зависти и восхищения. «Я бы какую сорокапятку не упоминал, Борис тут же - да у меня таких семь! — рассказывал диджей Миша Ковалев. - Ну раз семь - продай одну, говорю. А он - не-ет, как же я ее продам? Она же хорошая! У Бориса такая логика: вот он выпустит из рук хорошую пластинку - так ее ж загубят потом дураки всякие! Лучше уж пусть полежит». Что компакты - это для лохов, Симонов вслух не произносит, но в общем подход понятен. Винила в «Трансильвании» нет принципиально. «А как торговать самым дорогим? Придут эти людишки, начнут смотреть, трогать, послушать захотят, не дай бог, поцарапают... Ну не убивать же их за это? Опасно!»

В Советском Союзе жизнь пластинки была причудливой и часто скоротечной. «Свежий лонгплей стоил 50-55 рублей. Но в первые дни мог стоить и 100. Приходит какой-нибудь Creedence «Cosmo’s Factory» - тут же хватают «писатели», которые записывают музыку за деньги, с утра до ночи перегоняют на пленку и многократно оправдывают свои деньги. После этого пластинка превращается в кашу». Никакого представления о редкостях, курьезах, коллекционных изданиях - короче, о том, что сейчас называется collectables и описывается в толстенных каталогах, - не было. «Даже я тогда не понимал, что первый тираж ценнее, потому что звучит лучше. То, за что сейчас люди отдают громадные деньги - какой-нибудь оригинальный King Crimson, The Beatles на желтом Parlophone, — раньше можно было просто ногой пнуть».

Это был мир сложных схем, бесконечных цепочек, пунктиров «от солиста Большого к композитору Артемьеву», звонков и перепродаж, честных завмагов, тихих надувал и серьезных коллекционеров - Доси Шендеровича, Рудика рыжего и Рудика черного, Василий Львовича и Василий Дмитрича. Если верить Симонову, в Москве было как минимум несколько коллекций на порядок больше, чем его собственная. Но мир этот вроде бы давно и безвозвратно кончился. Сложно представить себе молодого человека, который сейчас ездит за винилом по чужим квартирам. Зачем и кому это может понадобиться?

***

Вова Терех, гитарист группы «Ривущие струны», человек вполне молодой, про двух Рудиков слышал едва ли. Терех стоит в шортах посреди своей двухкомнатной квартиры, в воздухе висит сигаретный дым, вокруг пластинки, пластинки, одни пластинки. Из мебели только кровать, стол и штанга. Терех наливает чай, ставит на проигрыватель пластинку группы Edgar Broughton Band 1969 года и, дождавшись первых аккордов, говорит о том, о чем первым делом говорит каждый коллекционер: «Ну сам послушай — совсем же по-другому звучит!»

Звук - это то, ради чего люди, по идее, покупают винил. У винила - аналоговое звучание, у компакта - цифровое: коллекционеры называют его плоским, зажатым, неестественным - каким угодно, главное, что жизни в нем нет. «Я ж не был маньяком, - говорит Терех. - Слушал компакты, собрал прилично. И однажды из ностальгических соображений решил послушать альбом Deep Purple «In Rock» - любил я его в детстве. Купил фирменный компакт - вроде всё на месте, а музыка какая-то не такая. Достал другое издание, потом ремастированное, потом дорогущее японское - все не то. Ну и один раз в гостях наткнулся на старую пластинку, поставил ее на проигрыватель - и понял, что нас обманывают».

«Тогда ведь не было ни CD, ни DVD, ни кассет - винил был единственным носителем,- говорит Терех, копаясь в коробках.- Все лучшие инженерные умы мира занимались только тем, что добивались идеального звука. Некоторые пластинки так звучат - невозможно поверить, что они записаны в 68-м». Слово «ремастеринг» коллекционеры ненавидят особенно люто: «Какой-то дядька сидит и решает, как улучшить старый альбом. Да откуда он знает-то?! Ну да, там можно услышать детали, которых раньше не было слышно, - так их, может, и не надо слышать!»

Терех собирает гараж, психодел, панк и краут-рок; понятно, что для него даже подержать в руках оригинальное издание легендарной пластинки «Nuggets» - уже приключение. Или найти на бросовом сборнике Лу Рида - под псевдонимом, еще до The Velvet Underground. Все это затягивает: у одних и тех же альбомов есть разные тиражи, разные версии, английские, американские и прочие издания. Самое неприятное, что звук у них тоже разный. «У американских дубовая такая масса, глубокая дорожка, и звук прямо давит. Мне такой нравится. Английские совсем по-другому звучат - не лучше, не хуже, просто по-другому». Первого альбома The Velvet Underground у Тереха поэтому семь штук, и все разные.

***

Ну и, конечно, дизайн. Чтобы поразить неофита, ему всегда показывают чудеса и красоты. Все это проходит под лозунгом «На СD такого не бывает». У пластинки группы The Faces вращаются глаза. В «Сержанта Пеппера» вкладываются сержантские усы и эполеты. К ЕР «Jesus Loves The Stooges» прилагаются специальные очки — в них виден трехмерный дохлый осел на одной стороне конверта и трехмерный губастый Игги на другой. В конверте Jethro Tull «Stand Up» внутри бумажные фигуры участников. Конверты из кожи, золотое тиснение, цветной винил, окошки из пластика, постеры и вкладки — довольно много всего.

У Дмитрия Казанцева, дизайнера и по совместительству блюзового музыканта, пластинок около 5 тысяч - по большей части старых, американских. Места они, вопреки ожиданию, занимают не так уж много — два больших стеллажа, то есть полкомнаты. Хозяин не глядя достает компакт-диск: «Что тут сравнивать? Он почти в 9 раз меньше пластинки. Если уменьшить картинку в 9 раз, все детали потеряются. Компакт вообще не может являться предметом коллекционирования. Цена ему - тьфу, ничего. В производстве он стоит копейки. А у пластинки - вон одной бумаги сколько ушло».

На полу, на кресле, на шкафу лежат неразобранные стопки. Дмитрий подцепляет верхнюю пластинку и показывает: «Ну вот. Альбом The Beach Boys «Love You». Ты его сперва берёшь, рассматриваешь - какой дизайн гениальный, как тут всё до мелочей придумано, прорисовано. Потом переворачиваешь, а там посреди этого гениального дизайна - какая-то идиотская любительская фотография. И вот ты думаешь, что за идиотизм, смотришь имя фотографа, думаешь: ну как так можно, это фотограф мудак или кто? То есть... Понимаешь? Ты пластинку еще даже не начал слушать, а уже столько удовольствия!»

Казанцев демонстрирует редкостное здравомыслие: за разными версиями одного альбома не гоняется, collectables видал в гробу, обращает внимание только на музыку и качество записи. «У тех же The Velvet Underground на первых альбомах - ну ужас же что творится! И играют кое-как, и записано чудовищно. Или первые тиражи The Beatles: они сейчас стоят диких денег, достать их очень сложно, при этом они же почти всегда убиты, а большинство - вообще монофонические. Меня и поздние переиздания устраивают». Но под конец вдруг признается: «Тут, конечно, надо понимать... Пластинок становится всё меньше, а нас все больше. Почти весь винил на свете уже собран, описан, цены растут. И вот сидишь и думаешь: может, купить впрок? Потом-то не будет».

***
С этого «впрок», с размышлений о разнице звука, с фраз «Возьму две, одну на всякий случай» в голове у людей начинает биться безумная коллекционерская жилка. В Москве есть магазины винила, но настоящие коллекционеры в них не ходят. По крайней мере не в те, что на виду. Есть две-три точки на Горбушке, есть страннейший магазин при «Мелодии» — с нераспечатанной Пугачевой со склада, и конечно, есть «Звуковой барьер» на Ленинском и его владелец Паша. К Паше у всех куча претензий, но со «Звуковым барьером» не может тягаться никто: пластинок тут более ста тысяч — и такой коллекции советского винила ни в одном месте больше нет.

Тихий собиратель любит законспирированные места - вроде точки в 1-м Смоленском переулке, которой управляет Андрей Михайлов, также известный как Андрей Дальтоник. Это комната, от пола до потолка забитая пластинками, - ни вывески, ни звонка, ни намека. Тут будто сами собой рождаются душераздирающие истории - о спившихся коллекционерах, сгинувших коллекционерах, о людях, питавшихся только консервами и кукурузой без масла. Ходил один художник - спился. Ходил один химик - спился, утонул. Ходила пара, мать и сын, по прозвищу Акулы-каракулы - цепкие, как черти. Собирали только классику, и только старинные пластинки, на 78 оборотов. Однажды показали пластинку Бэллы Врубель - это жена художника Врубеля, она немного пела, записала 3 или 4 пластинки. Цена такой —1500 долларов, как минимум. А они ее купили у старушки за 50 рублей.

«Джаз которые собирают или рок - те еще ничего, - говорит местный консультант, худой, беззубый, в свитере, помнящем еще Андропова. - А вот если начал собирать классику - это все. С концами. Вот возьми кларнетный концерт Моцарта: там то в минор, то в мажор, а потом раз - и в бездны тебя бросает. Адовы. Начало в середине, середина в конце, конец в начале - ничего не понятно. Как у Блаватской. Начнешь такое собирать — пиши пропало. Классика - она людей душит».

А еще есть марочники или каталожники - они собирают целиком каталогами: скажем, все пластинки, выпущенные на лейбле Vertigo. Про Андрея Дальтоника, который очень любит итало-диско, рассказывали, что у него в коллекции 5000 пластинок немецкого лейбла ZYX Music. Андрей цифру отверг: «Да там и вышло всего тысячи три. И всё-таки позиций 70 у меня не хватает. Пять тысяч - это если вообще все мое евродиско посчитать». Всего в его коллекции 12 с половиной тысяч пластинок. «Стоят в отдельной комнате, никаких проблем. Семья не возражает. Но без меня туда никто не входит».

По всем признакам - винил сейчас на подъеме. Растет рынок, увеличиваются продажи, люди готовы платить большие деньги. Продавцы должны бы этому радоваться - но их это, похоже, только раздражает. «С теми же олигархами я не люблю работать. - Владелец магазина морщится. - Они все на суете, сами не знают, чего хотят. Утомительные люди».

Те, кто не знают, чего хотят, покупают свой Deep Purple «In Rock» и уходят прочь. Остаются свои — и с ними уже можно иметь дело. Это тонкая, но прочная сеть — такой коллекционерский Web 2.0, система знакомых между собой людей, с кокорой никакой аукцион еВау не сравнится. К тому же Михайлов говорит, что на еВау цены зачастую выше, чем у него. «С тех пор как стало можно покупать из России, все взлетело невероятно. Налетели изголодавшиеся. Я это просто вижу». Сложнее, но и надежнее, пользоваться личными связями: где-то в Сассексе нашлась коробка с нераспечатанным винилом, а в Красноярске на неё есть покупатель. И ни на какой еВау она не попадет. Аукцион - это анонимность, а собирательство - это всегда общение. На еВау, не дай бог, обманут, а человек, если и обманет, - то вот он, рядом. Лучше найти своего продавца где-нибудь в Америке или людей, которые ездят за пластинками в Англию, Японию, Финляндию и Голландию. Главное - наладить контакт».

***
Сеть знакомств - она же и сеть презрения. Здесь все всех знают и все друг друга терпеть не могут. Коллекционеры оркестров и музыки 50-х - коллекционеров панка и психодела. Джазмены - собирателей «Мелодии». Любители прог-рока 1968-1971-го - тех, кто любит еще и 1972-1973-й. Меломаны - барыг. Барыги - студентов. Студенты - фанатов Nazareth. Знатоки краут-рока - знатоков итало-диско. Покупатели старого винила - покупателей современного. Узкие специалисты - широких. Ценители классики - всех остальных.

Ниже всех на лестнице ненависти стоят те, кто собирает экзотику - японскую эстраду, голландский рок, африканские твисты. В маленькой квартире, где нет места, а есть только тропинки - к кровати, проигрывателю и электрооргану, Миша Ковалев ставит мне семидюймовку каких-то идиотических голландцев: куплена на барахолке за один евро. Ковалев - преподаватель ГИТИСа и диджей. Собирает всякое веселье. Тем, что здесь за таким никто не гоняется, очень доволен: однажды в «Звуковом барьере» удалось урвать часть коллекции Цветова, главного советского япониста-международника, - никому больше японская эстрада не понадобилась. В другой раз там же появился шкаф с кубинской музыкой: умер главный в Москве специалист по латино, вдова принесла все «к Паше». На каждой пластинке был вручную нарисован экслибрис, кое-где — даже самодельные обложки. Шкаф простоял пару дней, удалось кое-что нарыть, потом коллекция ушла в Англию - на Западе кубинцы на виниле ценятся страшно дорого. Коллекции покойников вообще богатая тема. Родственники их, бывало, выкидывали, иногда грузовиками свозили на Горбушку и продавали на вес. «Много добра так досталось, - рассказывал Симонов. - Но вот у меня недавно был потоп - залило только от мертвецов пластинки. Больше не буду у покойников брать, ну их к черту».

Ковалев произносит все положенные слова про звук, про чувство времени, про то, что этой музыки попросту нет на СD, - группы, которые выпустили три сингла и развалились, никто не помнит, и в интернете про них ничего нет. Главное же говорит под конец: в этих пластинках каким-то образом сохранилась собственно музыка. Жизнь, теплота, дуновение - черт его знает что. И свои семидюймовки он слушает, а их же, переписанные на СD, не может. Без обложки, без конверта - даже вспомнить не может, что это. «Я в Амстердаме как-то зашел в диджейский магазин: тысячи пластинок, все в белых конвертах и с замазанными названиями. Чуть не умер там».

И потом, на виниле ведь не купишь лишнего: и дорого, и муторно, и устанешь тащить. Винил - это селекция, а селекция - это как раз то, что сейчас нужно. Без поиска, без приложения усилий, без этих вроде бы нелепых барьеров музыка чахнет, скукоживается, исчезает. Вроде и гигабайты всего - а слушать нечего. Не хочется.

«Сходи, - посоветовал Ковалев на прощание, - на Горбушку. Там люди годами одни и те же пластинки друг другу перепродают. Вот это да - коллекционеры».

***Изображение
Красная палатка во дворе завода «Рубин» - сильное место. Люди, которые собирают по списку и по каталогу только The Beatles или только «кентерберийцев», меняют Sweet на Slade и Slade на Boney М, - все они здесь. Это московское общество филофонистов в том виде, в каком оно живо до сих пор. Суббота и воскресенье - сбор по утрам. Симонов, услыхав о нем, сказал только: «Ну это конченые».

Вот человек, у которого 4000 пластинок, и все - только Deep Purple: все издания, и все сольные альбомы, и сольники всех, кто играл на сольниках. Вот ходит спец по битлам: бывает ведь, молодой человек, коллекция под восемь тысяч - и только битлы. Посредине стоит экземпляр в очках: он мало что может сказать, он еле стоит, и соседи гонят его прочь, потому что он, похоже, обделался - но авоську с пластинками он держит крепко. «Старейший клиент», - полуизвиняясь, говорит нынешний президент общества.
Изображение


Здесь пахнет ветхостью, алчностью и перцовкой. И еще безволием: под этим красным тентом собираются не люди, а овладевшие ими
коллекции. Любое собирательство — это, в сущности, нелепая тяга к порядку; к возможности обустроить, собрать, сохранить и описать хотя бы крохотный клочок жизни. В конце концов, Deep Purple не бесконечен, ничто не бесконечно - рано или поздно закроются все самые редкие позиции, и коллекция станет полной, идеальной, совершенной. Но полных коллекций не бывает. Можно всю жизнь собирать «Мелодию», найти редкий советский джаз, записи спившихся пианистов - и совершенно случайно узнать, что на тбилисском филиале «Мелодии» по ночам, в третью смену, за деньги писали и печатали модную музыку вроде кавер-версий на Нино Ферреру. Этих пластинок нет в официальном каталоге «Мелодии», а значит, их не существует - но они есть. Или услышать о фонотеке скромного кагэбэшника из 5-го отдела, куда присылали по 20 копий каждой (каждой!) мелодиевской пластинки - в том числе и запрещенные. Где она и что там — неизвестно.

«На самом деле никто ничего не знает, — говорит Казанцев. - Бывает конверт из одной страны, а пластинка сделана в другой. Выпущена в Голландии, написано «Made in Sweden», а сделана в Англии. Или начали печатать на одном лейбле, а допечатали на другом. Звучат по-разному, а отличаются только тем, что там какая-нибудь крохотная R стоит. Или даже не стоит. Никакой интернет тебе не поможет, ни в каких каталогах это не описано. У меня есть пластинка Донована — никто вообще понять не может, где она сделана».

Где-то в глубине Горбушки толстый человек, окруженный пластинками, почти кричит: «Ты не знаешь, что такое коллекции! Ты не знаешь, что такое раритеты! Это не коллекционеры, а пфуй! Настоящие раритеты не продают, не меняют, не показывают, о них не говорят. Настоящие коллекции не помещаются в квартиры! Их хранят — в ангарах! Их перевозят - фурами!». И мне, очевидно, их никогда не увидеть — под разговоры о лейблах, репринтах, редкостях и джазовой фонотеке Евстигнеева воображаемые фуры медленно уходят вдаль. Как мечты о спокойствии, как призрак мира, где нет ничего, кроме музыки. Как Моби Дик, которого совершенно невозможно догнать.



biiin
2007-11-22 11:13 am UTC (link)
я на днях отрыл старый винил. наверное 5 часть того что было. из армии когда пришел в 91 раздарил и пропил большую часть. звук у винила конечно другой. в принципе если его цифровать то звучит так же, но копию сделать 1:1 с винила на винил не возможно. плюс у америкосов, например, была привычка уничтожать мастера. всё выпущенное до 76 кажется года существует только на виниле.
у меня был дорз 67 года - пластинка звучала совершенно по другому. я сравнивал с cd.
а начиналось всё с приятеля который в конце 80-х втихарая продавал коллекцию папы дипломата. потом мой приятель с которым сделали первую группу приехал со стажировки из штатов. по секонд хэндам по цене 1-2 доллара он привёз всё о чём тогда могли мечтать. грэтэфул дэд, джетро тал и прочии кинг кримсоны полными комплектами. а потом шугейзы и прочие прелести. пару пластинок джизес и мэри чейн нашлись в остатках.
вот подумал что стоит начать старьё прикупать на виниле.

и по поводу мастеринга. да соверменная система мастеринга не самая приятная вещь. компрессиуют звук, частотная коррекция, m/s мастеринг. в принципе я не понимаю зачем это делать. к тому же виниловые проигрыватели в отличии от cd выдают низкоомный сигнал. для них необходимы предусилители которые сами сильно красят звук. короче много мелочей.
если ещё о масеринге говорить-раньше при производстве использовались компрессора фаирчильды, сейчас цена на них доходит до 25 000$ не все имеют возможность ими пользоваться. пользуются в основном дешовкой. винтажное оборудование для звукозаписи тоже та ещё история. все современные записи которые мне нравятся сделаны со старыми железками. мафонами могут быть и компьютеры, но всё остальное 40 летней давности. да что говорить у меня у самого пред для микрофона в 67 году перестали выпускать, а микрофон собран мастером где самая новая функциональная деталь датируется 62 годом. вот можно посмотреть на фетиши звукорежиссеров, звук у дядьки ломовой http://www.mbrauer.com/soundtowers.asp

http://mustt.livejournal.com/970716.html
Изображение




Мы перестали уважать музыку...
Раньше, когда мы пользовались проигрывателями, прослушивание пластинки происходило как некий ритуал:

    Достать конверт с пластинкой из пачки. Все диски находились на какой-нибудь полке в вертикальном положении, и чтобы отыскать нужный диск требовалось некое время, когда ты перелистываешь свою коллекцию, что-то вспоминая, что-то откладывая... А конверт-то большой, его можно долго рассматривать, иногда там есть что почитать (особенно на советских пластинках зарубежных исполнителей). Все конверты имели еще один, внутренний - иногда бумажный, иногда - целлофановая обертка. Хорошо, если со скругленными краями и хрустящая - такие не сминались внутри основного картонного конверта и их приятно было брать в руки. Некоторые бумажные тонкие конвертики имели дополнительную печать - то ли тексты песен, то ли историю группы - это было особенно круто!

    Установить пластинку на проигрыватель. О, это тоже надо было уметь - доставать пластинку надо было, держа за ребро, чтобы не оставлять жирных отпечатков пальцев. Это умели, естественно, не все - только Истинные Ценители Музыки))) После того, как диск установлен на резиновую подкладку, нужно было запустить двигатель проигрывателя, и черное виниловое тело начинало медленно и торжественно вращаться. Перед прослушиванием обязательно надо было пройтись по поверхности диска бархатным "удалятелем пыли" - аккуратно, от центра к краям...

    Игла. Тонкое чувство пальцев помогало всегда с ювелирной точностью опускать тонарм с иглой на краешек диска (некоторые использовали специальный рычажок, помогающий сделать это более плавно, чем рукой, а у некоторый счастливцев сие действо выполнялось автоматически!). И вот - игла поймала дорожку на пластинке, и в динамиках тихо зашуршало завораживающее потрескивание. Душа замерла в ожидании первых Звуков...


Изображение

А сейчас как? Втыкнул айпод в уши - и вот тебе пять тыщ песен в одном флаконе... Музыка теперь меряется мегабайтами и гигабайтами метрами и гектарами, ее везде много, она есть в телевизоре и в телефоне, в будильнике и дверном звонке, в игрушках и открытках... Мы часто уже не замечаем ее. Иногда мы не в силах избавиться от ее назойливости, да и она не часто теперь балует нас своей изысканностью и шедевральностью.
Первыми показали свое пренебрежение к музыке бобины и компакт-кассеты. Стирая то, что ты так долго любил и слушал, ты сначала испытывал муки предательства по отношению к стираемой записи. Постепенно это чувство прошло, кассеты уже валялись без коробочек, а виниловые диски заброшены и забыты...
Сейчас мы больше качаем музыку, чем слушаем. Мы забываем - где сохранили новый альбом, мы допускаем орфографические ошибки в названиях исполнителей, мы кастрируем любимые песни, чтобы сделать из них рингтон и через месяц возненавидеть эту песню навсегда.
Мы перестали уважать Музыку...

http://community.livejournal.com/komu_za_29/106744.html

гость
Сообщения: 142
Зарегистрирован: 18.10

Пластинки "на рёбрах"

Сообщение гость » 04.12

    В то время, как простые советские люди строили коммунизм на заводах и фабриках, "пятая колона" жила своей жизнью, и готовила 1991 год.
    Сейчас они ностальгируют, предаются воспоминаниям о том, как сеяли первые зерна сорняков.
    Из програмного выступления осенью 2007 года израильского премьера Иегуды Ольмерта посвященного 50-летию начала еврейского демонтажа СССР , ввиду, по причине Сталина, неудавшейся большевистской попытки уничтожить в России всех гоев: http://www.km.ru/magazin/view.asp?id=%7 ... BD677C9%7D
    Операция по открытию запертых ворот СССР доказала, что ничто не может устоять перед мощью нашего единства. Все, что нам нужно сделать сейчас - это направить громадную силу, заложенную в еврейском народе, в будущее - для достижения важных и не менее достойных, чем свободная репатриация в Израиль, целей и бороться за них также непримиримо... . Это не пустое бахвальство. Советский режим не смог устоять перед мужественными евреями, борющимися за свое основное право - жить в стране своих предков"
    Полная речь Иегуды Ольмерта на мероприятии, посвященном юбилею начала борьбы советских евреев против СССР на сайте: http://www.pmo.gov.il/PMOEng/Archive/Sp ... 051207.htm Руский текст для скачки - линк справа от статьи.


Пластинки "на рёбрах"

С началом пятидесятых годов эпоха патефона начала понемногу сворачиваться. По-прежнему на советских заводах выпускались тяжёлые шеллачные пластинки и стальные иглы к ним. Но постепенно начали появляться другие аппараты, на электрическом приводе, с крошечными корундовыми иглами. Началось освоение материала винилита - уж больно шеллак был дорогой, да его к тому же везли из-за границы.
В 1948 году американская фирма «Columbia» впервые выпустила долгоиграющую пластинку - с меньшим шагом нарезки. Хоть она и была тоже на 78 оборотов, но патефоны такую не брали - стальные иглы необратимо портили тонкие дорожки. Для таких пластинок уже нужна была другая техника, более нежная - электрофонная. Наши бросились догонять "загнивающий запад" и стали развивать технологии, в чём сильно помогли трофейные "телефункены", вывезенные из Германии.

Но не только буржуазные музыкальные станки оказались в нашей стране. Вернувшиеся с войны солдаты привезли в своих вещмешках вообще массу удивительных трофейных предметов. Золингеновские ножи, мясорубки, часы, печатные машинки и - в том числе - музыкальные пластинки и фильмы. В советских домах зазвучали "Summertime" и "Chattanooga", на экраны кинотеатров вышла "Серенада Солнечной долины" с оркестром Глена Миллера. Эта музыка непостижимым образом прорастала внутри наших сограждан и словно отмечала их невидимой печатью причастности к тайне. Настало интересное время - когда советская молодёжь впервые начала осваивать двоемыслие. А для тех, у кого это плохо получалось, в Уголовном Кодексе СССР появилась в 1947 году статья 32 с пунктом 3 - "Преклонение перед Западом." 10 лет.

Тогда и появились "стиляги" - люди, которые выбирали для себя не безликое комсомольское "мы", а робкое но уникальное "я". Сначала это была просто внешняя оболочка - странные костюмы, яркие и вызывающие, перерисованные с буржуазных журналов; невиданные ботинки на платформе-"манке"; вздыбленные пышные причёски. Затем - эта самая музыка, просочившаяся сквозь железный занавес, - фортепианные буги-вуги, завывания саксофона, контрабасный щипковый джаз. Затем - свои собственные танцы, "стилем": "атомный", "канадский", "тройной гамбургский"... Стиляги искренне верили, что копируют "настоящий" американский образ жизни и ощущали себя свободными людьми.
Стиляг клеймили жёстко и официально - фельетонами, плакатами, фильмами. Об успехе той государственной программы говорит то, что до сих пор само слово "стиляга" в русском языке несёт уничижительный смысл. Стилягам полностью отказывали в интеллекте, описывая их, как тупых молодых людей с нелепыми внешностью и движениями. Когда стало ясно, что это не помогает (молодёжь всё равно рвалась к запретному "стилю"), появились особые наряды комсомольцев - "бригады помощи милиции" или "бригадмильцы". Они выслеживали стиляг по улицам, подстерегали у дверей танцклубов и - либо лупили, либо "социализировали" ножницами. Выстригали клоки из причёсок, распарывали брюки-дудочки, срезали яркие галстуки - что попадётся под руку. Стиляги в ответ естественным образом превращались в плотно закрытый андеграунд со своей контркультурой.
Но о стилягах можно много рассказывать, это отдельная и весьма интересная тема. Я вернусь к музыке.

Идеологически чуждая музыка проникала в советскую страну бесчисленными ручейками. Дипломаты привозили из заграничных командировок тугие портфели пластинок. Матросы сдавали в портовые магазины купленные в дальних странах яркие конверты. Можно было приобрести редкие записи на виниле в "Торгсине" ("Торговля с иностранцами") - но только за золото (Upd: до 1936 года. Обычным людям добраться до такой музыки было невозможно.
И тогда - предчувствуя небывалый спрос - появились первые студии подпольной звукозаписи.

Одной из первых появилась питерская студия со смешным названием пёсика Ниппера[/url]). Руководил ей инженер-изобретатель Руслан Богословский, который сумел на основе тех же трофейных "телефункенов" разработать свою модель копировального станка, с лучшим качеством звукопереноса. С одной, купленной за большие деньги, забугорной пластинки-матрицы изготовлялось почти неограниченное количество копий, которые затем выкупали агенты-разносчики. Первоначально для нарезки пластинок шли листы крупноформатной фотоплёнки, применяемой в аэросъёмке, но доставать их было довольно дорого и накладно. Считается, что именно Богословскому принадлежит идея использовать старые рентгеновские снимки, пылящиеся в архивах поликлинник - с костями и черепами. Этот материал не стоил ничего, медперсонал даже благодарил тех, кто выносил "всю эту пылищу" центнерами (пожарники требовали от них сжигать пожароопасные архивы).
В других городах - Москве и Киеве - идею быстро подхватили Ссылки доступны только зарегистрированным пользователям. Хотя известны и другие копировальные станки - навроде пантографа с коромыслом.
(История "Золотой Собаки" - http://www.contragallery.com/article.htm

Особые люди, продавцы-из-под-полы, намётанным взглядом отмечали в шумной толпе на барахолке сосредоточенную молодёжь, подходили и заговорщицки шептали: "Эй, чуваки! У меня для вас есть." Продавец и покупатель отходили в ближайшую подворотню, где происходил быстрый товарно-денежный обмен, и выбранная пластинка перемещалась из рукава в рукав, блеснув матовым ребром на чёрном фоне. Затем участники сделки, оглядываясь, торопливо расходились. Это было, наверное, особенное чувство такой покупки - знать, что твоя выбранная пластинка абсолютно неповторима и единственна, и пусть на ней записан тысячу раз известный джаз, но зато такого "дизайна" нет ни у кого. Завзятые меломаны даже не утруждали себя чтением карандашных подписей в своей коллекции - а сразу определяли на глаз: "Тазобедренный? А, это Гершвин! Глазница - это Хейли, а где-то у меня тут была кисть такая кривая - так то Эллингтон..."
Я видел в детстве у кого-то пару таких пластинок в домашнем архиве. Смутно помню своё недоумение перед пиететом, с которым они хранились - обёрнутые в мягкую фланель и газету сверху. Хотя, может быть, это были отголоски их вечной маскировки - на случай обыска.

Я решил попытаться найти такие пластинки сейчас. Мне стало интересно, что там может быть записано на этих мощах эпохи полувековой давности и, главное, как это звучит. При этом, понятно, конешно, что всё можно найти в интернете - и картинки, и записи, но это - немного не то. Надо - своими руками опустить звукосниматель на пыльную дорожку - почти что другой планеты - и попробовать сквозь хрипы и трески ощутить те же эмоции, что и мои родители в юности.

Поиски на Марке ничего не дали. Продавцы, предлагающие залежи патефонных пластинок, недоумённо пожимали плечами. На осенней выставке OldTimer я набрал у коллекционеров пачки визиток и смутных обещаний - и после недельных прозвонов один из них отозвался: "Приезжайте, есть штуки три, которых вы ищете..." Это действительно были они - чёрные рентгеновские плёнки со звуковой дорожкой. Я дышал на них и протирал от пыли, но мне не на чем было их послушать - и я продолжал поиски.
А недавно неожиданно выяснилось, что у архивиста Ссылки доступны только зарегистрированным пользователям есть целая коллекция таких пластинок - оставленная ему Ириной Глебовной Глинкой на вечное хранение. И что самое главное - у него есть какой-то аппарат, могущий их озвучить. Я отправился к нему...

Пластинки хранились в круглой железной коробке из-под киноленты. Едва мы их вытащили оттуда, как они мгновенно скрутились в плотную жёсткую трубку - эмульсия состарилась и сильно стянула поверхность. Там были пластинки и "на костях", и на жёлтых и красных плёнках - их надо было разворачивать осторожно, иначе они трескались.

Самое удивительное, что у Петра оказался тот самый проигрыватель, на котором они и звучали в середине 50-х годов: http://beliy.ru/private/na_rebrah/elfa.jpg

Это самый первый советский электрофон - "Эльфа", тяжеленный, с карболитовым корпусом. Выпуска 1952 года, производства вильнюсского электротехнического завода (МЭТП), который весь так и назывался - "Эльфа". Иначе этот прибор ещё называется УП-1, то есть "универсальный проигрыватель" (потому что двухскоростной). Он оказался на ходу, и мог снимать честный монозвук.
Я провозился у Петра весь день, цифруя пластинку за пластинкой, а потом ещё - несколько дней - реставрируя эти останки звука и чувствуя себя археологом, выдирающим из ила Леты древние голоса.

В итоге у меня получилась небольшая, но зрелищная коллекция, которую я и начну тут выкладывать постепенно. Все записи - на 78 оборотов.
(переводы песен - мои)

Изображение

Изображение
Ссылки доступны только зарегистрированным пользователям

Начало прошлого века. Первые блюзы, которые начали записываться и издаваться в нотной записи. Автор этого бессмертного произведения - Вильям Хэнди, которого ещё называли "отцом блюзов" ("Father of the blues"). Он первый начал их публиковать собственно под этим названием - "блюз", было ему очень непросто, и чёрная судьба его тяжела - впоследствии его ограбила какая-то белая издательская контора (печальный взор этого черепа напоминает нам об этом). "Сен-Луи Блюз" вышел в 1914 году. Что за оркестр играет - неизвестно.

Изображение

Изображение

Ссылки доступны только зарегистрированным пользователям


Визитная карточка Элвиса Пресли - "Отель Разбитых Сердец". В 1956 году он впервые попробовал выступить на телевидении - как раз с этой песней - и поимел фантастический, небывалый для Америки успех. Тираж сингла в миллион пластинок разлетелся в считанные месяцы.
Тинейджеры буквально зверели на концертах Пресли - от каждого его сексапильного жеста и даже поворота головы. Концерты его превращались в погромы: однажды какие-то поклонницы, добравшись по головам до сцены, зубами разодрали ему брюки - после этого случая у рампы начала дежурить усиленная охрана, а сам король рок-н-ролла перешёл на крепкие джинсы.
Как правило, эта жалостливая песня - про таинственный отель, куда подался брошенный красоткой лирический герой - исполнялась под истошный женский визг из зала. Особенно, когда шли строчки припева:

Ведь из-за тебя, бэби,
Я так одинок!
Я так одинок - я бы смог умереть!


На рентгене с хирургической точностью показана как раз область сердца. Разбитого.

Well, since my baby left me,
I found a new place to dwell.
It's down at the end of lonely street
at Heartbreak Hotel.

You make me so lonely baby,
I get so lonely,
I get so lonely I could die.

And although it's always crowded,
you still can find some room.
Where broken hearted lovers
do cry away their gloom.

You make me so lonely baby,
I get so lonely,
I get so lonely I could die.

Well, the Bell hop's tears keep flowin',
and the desk clerk's dressed in black.
Well they been so long on lonely street
They ain't ever gonna look back.

You make me so lonely baby,
I get so lonely,
I get so lonely I could die.

Hey now, if your baby leaves you,
and you got a tale to tell.
Just take a walk down lonely street
to Heartbreak Hotel.

Изображение

Изображение

Ссылки доступны только зарегистрированным пользователям


А это Джордж Гершвин. Время создания этой незамысловатой песенки - 1924 год, и за 30 последующих лет её не исполнял только ленивый. Определить по голосу, кто именно из 60 официальных певцов её поёт, я затрудняюсь.

Кто-то меня любит! Ну надо же!
Кто бы это мог быть?.. Вот бы узнать!
Не вы ли, дамочка? Не вы?
А может, вы?..


Somebody loves me, I wonder who,
I wonder who she can be.
Somebody loves me, I wish I knew,
Who she can be worries me.

For ev'ry girl who passes me, I shout,
"Hey! Maybe you were meant to be my lovin' baby?"
Somebody loves me, I wonder who,
Maybe it's you!

Характерно, что такие пластинки тоже называли в 60-е годы - "на рёбрах", даже не смотря на то, что никаких костей там не изображено. "Кто-то любит меня" на просторах среднерусской возвышенности...


Изображение

Изображение

Ссылки доступны только зарегистрированным пользователям


Вот с этой композицией всё сложно. С одной стороны, вроде бы её написал в девятнадцать лет Гершвин - посидев одну ночь со своим другом детства Ирвингом Цезарем. В 1920 году она стала хитом всея Америки. Но что-то по записи непохоже, что это она.
С другой стороны, у Альберта Эммонса и Рея Чарльза тоже были свои "Свани", да и вообще, в честь этой речки, текущей из Джорджии во Флориду написана какая-то тьма всего - даже Дейв Брубек и Битлы в своё время отметились. (Разные образцы минералов на снимке отражают эту множественность).
Мне не хватает теоретической базы, чтобы определить, кому именно принадлежит эта версия. Что-то фокстротообразное и мучительно знакомое.

Изображение

Изображение

Cheek To Cheek Ссылки доступны только зарегистрированным пользователям


Update: Вот тут-то я лоханулся, наивно доверившись надписи. Это не "Щека к щеке", Это - "Cheek to cheek" из фильма "Top Hat", 1935
Ссылки доступны только зарегистрированным пользователям - "Smoke Gets In Your Eyes" из фильма "Roberta", 1935
В обоих фильмах Фред танцует с Джинджер под эти мелодии - и это выглядит ну ОЧЕНЬ похоже.
Возможно, оттого путаница и произошла.


Тем не менее, всё равно это чувственная и воздушная вещь. Не знаю, насколько случаен выбор области таза для её нарезки.
На этой пластинке - просто композиция, без слов.

Изображение

Изображение

Ссылки доступны только зарегистрированным пользователям

Пластинка подписана с ошибкой: песня называется не "Short Gun.." (Обрез), а "Shotgun..." - "Дробовик Буги". Исполняет её Теннесси Эрни Форд, песня его собственная, поэтому спутать нельзя - так её больше никто не пел. Время записи - примерно 52-53 гг. На фото - некие затейливые кристаллы, плёнка предположительно стянута из какой-то лаборатории.
Сама же песня - непроста, как и эти изображённые наросты. То ли это какой-то среднеамериканский сленг, то ли безумные эвфемизмы самого автора - фиг поймёшь. Суть там примерно такова:

Раз, два, три! Потом четыре, пять -
Я с дробовиком как-то вышел погулять!
Вон жирный кролик тусуется в траве,
Чичас я попаду ему ружжом по голове!

Дробовик-буги, это песня, а не стон!
Осторожно, мистер Кролик - мой курок уже взведён!

Шесть, семь, десять! Одиннадцать в уме -
Вон классная чувиха подмигивает мне!
Отчего бы мне в кусты не прогуляться с ней -
Типа поохотиться на жирных голубей!

Дробовик-буги, всем ни пуха, ни пера!
Осторожно, мистер Голубь - тут такие буфера!

Двадцать пять, пятнадцать - спутался мой счёт,
Вдруг она сказала: "Вон папик мой идёт!
А он мужик суровый: хренак - и все дела,
Не любит потому как всякого фуфла".

Дробовик-буги, не женщина, а шквал!
Осторожно, чувачок - под раздачу ты попал!

Хоть и при знакомстве вежливым я был -
Папику охотник по кустам не покатил.
Ствол уже качнулся, нацеленный в меня -
И пришлось линять быстрее с линии огня.

Дробовик-буги, это песня, а не стон!
Крошка, я вернусь, когда у папы кончится патрон!


чота я увлёкся... :)

There it stands in the corner with the barrel so straight
I looked out the winder and over the gate
The big fat rabbits are jumpin' in the grass
Wait 'till they hear my old shotgun blast

Shotgun boogie, I done saw your track
Look out Mr. Rabbit when I cock my hammer back

Well, over on the ridge is a scaly bark
Hickory nuts so big you can see'em in the dark
The big fat squirrels, they scratch and they fight
I'll be on that ridge before daylight

With a shotgun boogie, all I need is one shot
Look out bushy-tails, tonight you'll be in the pot

Well, I met a pretty gal, she was tall and thin
I asked her what she had, she said a Fox four-ten
I looked her up and down, said boy this is love
So we headed for the brush to shoot a big fat dove

Shotgun boogie, boy the feathers flew
Look out Mr. Dove when she draws a bead on you

I sat down on a log, took her on my lap
She said wait a minute bud, you got to see my pap
He's gotta sixteen gauge choked down like a rifle
He don't like a man that's gonna trifle

Shotgun boogie, draws a bead so fine
Look out big boy, he's loaded all the time

Well, I called on her pap like a gentleman oughter
He said no brush hunter's gonna get my daughter
He cocked back the hammer right on the spot
When the gun went off I outrun the shot

Shotgun boogie, I wanted weddin' bells
I'll be back little gal, when your pappy runs out of shells

Изображение

Изображение

Ссылки доступны только зарегистрированным пользователям

Романтическая песнь про любовь и поцелуйчики. На пластинке с чертежами советской баллистической ракеты написано "Гай Митчелл", но это крайне сомнительно. Скорее всего, это всё же Джонни Рэй, песня 1954 года.

Я знааю, она никогда не исчезнет,
Та, о которой я так грезил!
Она навсегда, навсегдаааа останется
Единственной девушкой, которую я полюблю!..



Изображение


Изображение

Ссылки доступны только зарегистрированным пользователям

Ну и на закуску - дивная самба бразильского композитора Валдира Азеведо - "Деликадо". В 1952 году она вышла в виде песенки, но мелодия надолго пережила слова. С тех пор она входит в классический репертуар множества исполнителей и поражает слушателей в самую чакру, как и показано на рентгеновском снимке.

источник http://bujhm.livejournal.com/381660.html

гость
Сообщения: 142
Зарегистрирован: 18.10

Лучше меньше, да лучше. Аудиотехника в СССР.

Сообщение гость » 30.07

Музыкально-ностальгическое

В папке "songs" на компе более десяти тысяч файлов, всё это музыкальное цифровое хозяйство занимает более 60 гигов, могло быть и больше (но зачем?), а только вот слушать катастрофически нечего. Тупо перебираю некоторые отдельные любимые композиции…

Я заметил, что со времени начала процесса стремительного сжатия информации (не только музыкальной, но и видео) и одновременной широчайшей доступности совсем потерялась её ценность, уникальность, трепетное отношение как к чему-то интересному, душевному, уникальному и слегка интимному. Раньше, бывало, запишешь диск на кассету, наклеечку сделаешь, слушаешь до дыр, радуешься, даёшь переписать знакомым или они тебе что-нибудь дадут переписать. А разговору-то всего на два по сорок пять... По нынешним временам это ничто, миг. Поэтому и приходится скачивать в mp3 то, что когда-то было на пластинках и кассетах. И дело не только в самой музыке, просто возвращаешь то чувство, тот ритм, те уникальные ощущения, которых сегодня, увы, так не хватает.

Не раз ещё с грустью вспомним мы СССР с его системой запретов. Именно они наполняли нашу жизнь поразительным смыслом - умением погружаться глубоко и полно в то немногое, что МОЖНО было читать и слушать. Ограничение "горизонтали" есть единственное средство достичь вертикального прорыва - причём, как вверх, так и вглубь:))

Проникновение в то немногое было столь глубоко, что теперешним и не снилось. Брало верх качество чувств, а не количество материала. Сейчас его полно, а в душах пусто.


Очень верно. Есть ощущение пресыщенности.
И звук другой. Невозможно что-то приобрести и ничего не потерять.
Я недавно нашел старую кассету, поставил и был поражен - совсем другой звук, совсем другие ощущения.

Это как разница между бумажной книгой и аудио вариантом. Бумагу ты чувствуешь, видишь, трогаешь, она есть, ты берёшь её в руки, открываешь, вчитываешься. Аудиокнига - это ничто, место на винчестере или на куске пластмассы.

Для меня было откровением, что японцы в глобальном масштабе скупили лицензии на производство виниловых дисков. Так вот у него на полках стояла коллекция из нескольких сотен абсолютно новых дисков с классикой рока 70-80, переизданных японцами на тяжелом виниле 1-в-1, включая полиграфию.

Ссылки доступны только зарегистрированным пользователям


СССР. Аудиотехника

Почему аудиотехника? Да, собственно, другой и не было. 1980-е годы. Видео тогда присутствовало в продаже только в виде катушечного видеомагнитофона «Электроника», малодоступного и не имеющего практического смысла для 90% будущих видеопотребителей как из-за цены в тысячу с лишним рублей, так и ввиду отсутствия доступных и удобных носителей, а также инфраструктуры (прокат, обмен и продажа видеоконтента).

ТЕХНИКА
Несколько цифр из личного/семейного опыта:
Калькулятор «Электроника С3-33» — 46 руб. (это цена с 1.10.80, до этого он стоил 60 руб.,)
Цветной ламповый телевизор 61см — около 700 руб.
Катушечный магнитофон-приставка «Нота-203» — 290 руб. (1980)

Катушечный магнитофон-приставка «Нота-304» (монофонический четырёхдорожечный, куплен мною в 1979) — 116 рублей («приставка» — означает, что у него не было своего усилителя, слушать надо было через наушники или через отдельный усилитель. Я слушал через радиолу «Урал-112»).
А Ссылки доступны только зарегистрированным пользователям магнитофон-приставка «Нота-304» «Нота-304»

Кассетный магнитофон «Электроника-203С» — 290 руб. («С» — это «стерео», потому как много моделей было монофонических. Цена указана на конец 1983 г.)

Кассетный магнитофон «Электроника-311 стерео» — 290 руб. (компакт-кассета)
Усилитель Радиотехника У-101 — 225 руб.
»Вертушка» (т.е. проигрыватель пластинок) высшего класса — «Арктур-006» — 240 руб. (1986 г.)

Наушники «Электроника ТДС-13-1» (нынешние китайские за 100 рублей в любой радиолавке гораздо лучше и по качеству звучания, и по качеству исполнения. — технологии двигаются вперёд) — 20,00 руб. (В июле 1985 года, после окончания института съездил к родственникам в Питер, во время экскурсии в Павловск зашёл в фирменный магазин «Электроника», где совершенно неожиданно удалось купить наушники. Особенностью их было наличие 3,5 мм штеккера (а не стандартного для отечественной аудиотехники 6,5 мм), поскольку ТДС-13-1 предназначались для использования с первым отечественным «волкманом» «Электроника-микроконцерт стерео».)

Первый отечественный «уокман» «Электроника-микроконцерт стерео», заявленная цена на середину 1985 г. — 150 руб. (так же как любой копир назвался «ксерокс», так и любой плеер тогда назывался «волкман» — от “Sony Walkman”. Слово «плеер» вошло в употребление гораздо позже, уже в конце 80-х.)

Аудиокассета C-90 (90 минут)“Maxell”, AGFA, (из Москвы друг привозил ещё и кассеты JVC) — 9,00 (на черном рынке 15руб) Кассеты были типа валюта, как жевачка. На иппонской кассете можно было круто нажиться.

Отечественная кассета МК-60 — 3–5 руб. (точнее не знаю, я покупал только японские — чтобы грубой советской лентой не попортить головки у «японца».) сообщают в комментах, что первые отечественные компакт-кассеты появились в начале 70-х и стоили 5 руб. 20 коп. К 80-м годам цена снизилась до 4.00 руб для кассет МЭК-1 ( с магнитным слоем из оксида железа Fe2O3). К середине 80-х появились отечественные хромовые МЭК-2 (МК-60-4, CrO2) по 6 руб. У меня была одна такая кассета, в металлическом корпусе, раза в два тяжелее обычной.

Магнитола “ National RX-F15” — 1080 руб. (вот куда денежки за три года работы дворником ухнули! Купил 18 апреля 1984 г.) Для сравнения — подержанный «Запорожец» стоил полторы тысячи рублей. Знаю точно, поскольку через месяц после покупки магнитолы отец моего друга купил подержанный «Запорожец» (причём, не «горбатый» ЗАЗ-965, а более новый «ушастый» ЗАЗ-968).

Удалось отыскать в сети изображение RX-F15. Вот он, мой красавец, даже двадцать лет спустя выглядит достаточно элегантно:

Посмотреть на фото других кассетных магнитофонов, которые производились в СССР в 80-х годах можно Ссылки доступны только зарегистрированным пользователям (там 20 переносных касетников и 18 стационарных).Некоторые модели кассетников ужасны.



«Стойка», то есть комплект фирменной Hi-Fi аудиотехники: усилитель, эквалайзер, «вертушка» (проигрыватель виниловых пластинок), тюнер, одно- или двухкассетная дека (а чуть раньше, в 70-х — катушечная дека), две колонки — около 5000 рублей.
Отечественный комплект стоил примерно 1000–1500 рублей (в зависимости от класса).

Почти обязательным компонентом солидной аудиосистемы была цветомузыка. Цветомузыкальные устройства обычно делали умельцы-радиолюбители на заказ, но были и промышленного производства.

Магнитофоны в начале 80-х были в основном катушечные и, соответственно, стационарные. Хотя некоторые магнитофоны (например, моя «Нота-304») имели ручку для переноски — но только для того, чтобы дотащить его до приятеля, чтобы там перезаписать пластинку или плёнку.

Магнитофоны в зависимости от класса воспроизводили/писали на 4-й, 9-й и 19-й скорости (скорость воспроизведения/записи 4.76, 9.53, 19,05 и 38,1 см/сек соответственно). В бытовых магнитофонах, были две или три скорости (в зависимости от класса). От скорости зависел и динамический диапазон воспроизводимых частот: чем больше, тем лучше. В студийных магнитофонах, где требования к звуку выше, была ещё скорость 38,1 см/сек . На бытовых катушечных магнитофонах, выпускавшихся в СССР, с 70-х годов (если не с 60-х) не было скорости 38.1 см/с. Эта скорость была только на "студийных" модификациях бытовых магнитофонов высшего класса (типа "Олимп-ООх"), которые, кроме этой скорости, отличались ещё и двухдорожечными стереоголовками вместо четырёхдорожечных (лента писалась только в одну сторону).

Должен сказать, что ещё в конце 70-х, будучи владельцем катушечника (пусть монофонической приставки, пишущей только на девятой скорости), я не обольщался насчёт будущего катушечников и делал ставку на кассетники. Мои знакомцы, музыканты и аудиофилы, были категорически несогласны со мной и приводили убойный (с их точки зрения) довод: а качество звука? Я в свою очередь приводил не менее убойные доводы: а габариты? а удобство пользования? Лично меня бесила процедура заправки ленты на катушечнике: слишком долго, слишком неудобно.

Да, действительно, кассетники тогда на фоне катушечников выглядели очень бледно. Но все проблемы кассетников оказались решаемы: для расширения диапазона были разработаны новые типы плёнок, появились «металлические» плёнки, шумы от плёнки и близко расположенных моторчиков в компактном корпусе снижались за счёт внедрения шумоподавителей (тут заявила о себе “Dolby Noise Reduction”, технология шумоподавления «Долби»), поиск реализовался проще, чем на кассетниках, а по габаритам, энергопотреблению и удобству использования кассетники и раньше опережали катушечники. Повторилась та же вечная история — для потребителя важнее не качество, а удобство использования. Не прошло и десяти лет, как катушечники остались только у бескомпромиссных любителей качественного звука. А сейчас… где вы, любители катушек?..

Очень мы тогда удивлялись, что привозимые знакомыми моряками «панасоники» и «джей-ви-си» (кассетные, естественно! на западе потребители уже оценили преимущества кассеты) не имеют деления по классам. Хочешь узнать параметры — смотри страницу “Specifications”.

В СССР всё было стандартизовано, поэтому аудиотехника тогда тоже делилась по классам:
0 класс — высший, самый крутой, максимальный диапазон воспроизводимых частот и минимальные искажения
1 класс — хорошая техника
2 класс — похуже
3 — недорогая аппаратура, как правило, монофоническая (в 70-х). Мой магнитофон был как раз третьего класса: в названии модели «Нота-304» первая цифра указывала на класс устройства. В начале 80-х стали появляться и стереомодели третьего класса.
4 – самая простенькая техника.
У каждого класса были свои нормативы диапазона воспроизводимых частот и разницы сигнал шум.

Однажды (зимой 1979–80), когда я учился в десятом классе, зашёл в гости к однокласснику (нашу переписку 1980–85 гг. выкладываю под тегом письма) и увидел у него на столе шикарную магнитолу JVC. Оказалось, друг его старшего брата пришёл из рейса, в котором и купил среди прочего эту магнитолу. Это был первый раз, когда я столь близко видел импортную технику, поэтому внимательному осмотру была подвергнута не только магнитола, но и упаковка. Так же внимательно я просмотрел/прочитал и инструкцию и чек из магазина дьюти-фри одного из английских портов.

К моему удивлению, у магнитолы не оказалось никаких входов-выходов, кроме гнезда для наушников. Тогда я ещё не знал, что капиталисты в условиях конкуренции считают каждую копейку каждый цент/пенс/пфенниг, поэтому бюджетная техника идёт без «излишеств» вроде дополнительных входов/выходов.
Заметили, что металла минимум, всё что можно — пластмассовое литьё. В СССР-то всё обязательно на стальной раме делалось — от будильника до танка. Даже (полу)шутка была, что план по разного рода изделиям в СССР спускался не в штуках, а в тоннах, поэтому, дескать, чем тяжелее, тем меньше изделий надо сделать.

Так же удивило меня тогда, что в чеке помимо самой магнитолы за шестьдесят с чем-то фунтов отдельной строкой был указан сетевой шнур — вроде за пять фунтов стерлингов. Тогда нам показалось, что это разводилово: купив «маг», ты вынужден купить и шнур. С другой стороны, если ты собираешься использовать его только от батареек — нафига тебе сетевой шнур? Или от бортовой сети автомобиля — тогда купи (опять же за отдельные деньги) шнур для подключения к электросети автомашины. Мне кажется, именно тогда, при первых столкновениях с «западными» вещами, мы начинали понимать, что не всё однозначно, что у других людей мозги могут работать по-другому.

И никаких пломб! Ни тогда, ни впоследствии не видел пломб на импортной технике. А советская аппаратура была всегда опломбирована. То есть один из винтов, крепящих заднюю крышку телевизора, магнитофона, проигрывателя, усилителя и т.д. был залит пластилином (иногда — какой-то смолой), на котором был оттиснут штампик. Но ведь наш человек, ежели ему приспичит, такое мелкое препятствие мог обойти с лёгкостью… :)
Почти вся техника шла с нарисованной в паспорте принципиальной схемой.
раньше было на какой-то оберточной бумаге, но информативно. Сейчас все красиво, но.. не всегда найдешь какую мощность потребляет тот же чайник.

У советских магнитофонов (и вообще всей техники) помимо самого устройства (естественно, с сетевым шнуром) в комплект входили:

пара предохранителей,
шнуры для перезаписи (нужнейшая вещь в те времена),
внешний микрофон для записи голоса
обязательно инструкция и гарантийные талоны с датой продажи и печатями, которые ставил продавец в магазине.

Теперь подробнее.

Предохранители. Любой владелец отечественной аппаратуры обязан был уметь самостоятельно произвести простейшую диагностику и ремонт своей техники. Тут уместно сравнение импортного и отечественного авто (неважно каких марок и моделей) — если первое может проездить год без ремонта, то отечественное после покупки умный владелец сам или с помощью «мастера» доводил до ума, подкручивая, завинчивая и настраивая то, что недокрученное, недовинченное и ненастроенное на заводе (примеров тому немало было). Не могу вспомнить ни одного изделия отечественной электроники (от будильника на батарейках и радиоприёмника до телевизоров и холодильников), которое не приходилось ремонтировать — как своё, так и моих друзей/знакомых. Но про электронику расскажу подробнее, когда дойду до баек про воронежский завод «Электроника» (опять каламбурчик). Так что запасные предохранители были нелишними. А разобрать корпус, добраться до блока питания и заменить предохранитель (а иногда даже и выпаять его) — было совсем несложно. Впрочем, во многих моделях предохранитель можно было заменить, отвернув специальную крышечку на задней панели.

Шнуры для перезаписи. На самом деле, это, конечно, кабеля, но назывались почему-то шнурами. В комплекте шнуров могло быть несколько, для подключения к разным устройствам. Несмотря на то, что в СССР почти вся номенклатура изделий была унифицирована и стандартизована, шнуры для тех же магнитофонов по распайке могли не совпадать. И если случалась оплошка, и при перезаписи использовался «неправильный» шнур, то вместо стереозаписи могла получитья моно или вообще ничего не записаться. Подробнее о перезаписи чуть ниже.
Об «импортных» шнурах большинство аудиовладельцев тогда и представления не имели, почти вся техника была отечественной, а счастливые и гордые владельцы импортной аудиотехники на самом деле были владельцами по большей части бюджетных магнитол без входов/выходов, с возможностью записи на кассету либо радиопередач со встроенного тюнера AM/FM, либо записи речи со встроенного микрофона.

Прилагаемый микрофон, как правило, был весьма посредственного качества, годился для записи детского стишка (на память родителям) или песен подвыпивших гостей на дне рождения. Часто микрофон использовался для записи с телевизора. Поскольку у многих моделей просто не было аудиовыходов, для записи транслируемого по телевидению концерта на вход магнитофона подключался микрофон, который устанавливали рядом с динамиком телевизора и включали на запись. Качество записи понятно какое получалось. Разумеется, находящиеся в комнате должны были сидеть тихо как мышки.

Гарантия ( автор поста тут не в теме, прежде чем говорить о гарантии, читайте
Пятая колонна в СССР... Организованный саботаж, вредительство, сотворение хаоса в СССР 1982-91гг.
)
Если продавец забывал поставить в паспорте изделия дату и печать — изделие считалось не имеющим гарантии. А при традиционно не очень высоком качестве советской электроники, это было чревато значительными морально-материальными издержками. Не помню ни одного изделия советской электроники, которое не пришлось бы ремонтировать. Даже гарантийную технику было проблемой сдать в ремонт: дурацкий график работы приёмщика, длинные очереди, приёмка под любым предлогом отказывалась принимать технику (, а если принимали, то ждать приходилось иногда долгонько — то детали нужной нет, то мастера заняты… Впрочем, наличие знакомства (блата) или материальное стимулирование мастера-ремонтника сильно помогало.
И забудьте про права потребителя! и закона такого не было, и понятия тоже. Советские граждане при столкновении с несправедливостью обычно писали не заявление в суд, а письмо в газету. Получалось гораздо лучше.

Кстати, немаловажно, когда именно было сделано изделие (телевизор, магнитофон, холодильник, автомобиль — неважно). Поскольку во главе всего стоял Его Величество План (месячный, квартальный, годовой), от которого зависели все производственные показатели и, конечно же, премия, то самой лучшей была продукция, сделанная в начале месяца (когда работники не спешили). Терпимо — если в середине месяца, и плохо — если в конце месяца, ещё хуже — в конце квартала, но самое ужасное — в конце года, когда, стараясь выполнить план и немного его перевыполнить, чтобы получить премию, шурупы заколачивались молотком, болты лишь наживлялись и т.д. Поэтому опытный советский гражданин даже в давке очереди старался посмотреть дату производства, ибо знал, с ремонтом горюшка можно нахлебаться досыта и на следующий день после покупки…

Перезапись с магнитофона на магнитофон. Если у моего друга появлялась какая-то новая запись, то чтобы сделать копию с его катушки, мне необходимо было выполнить следующие действия:

Выяснить у друга, когда у него (и у вас тоже) будет свободное время (обычно не меньше двух-трёх часов);

Выяснить, какой марки у него магнитофон, совпадают ли распайка разъёмов шнуров для наших магнитофонов. Если нет, нужно было у кого-то из друзей взять такие шнуры или же перепаять один из имеющихся.

Договориться, где будем писать — у меня дома или у него. Это зависело от многих факторов: наличия родственников дома, которые могли помешать; веса магнитофона (т.е. при прочих равных условиях бежал тот, у кого был легче магнитофон или кому нужнее была запись), количества плёнок, которые собирались переписывать и т.д. После того, как оба магнитофона, все необходимые шнуры, сами записи и оба участника оказывались в одном месте, можно было начинать перезапись.

Магнитофоны располагались недалеко друг от друга — не слишком близко , чтобы появлялись наводки, и не слишком далеко, чтобы хватило длины шнура.

Подключить шнур (первый магнитофон — в гнездо «выход», второй — в гнездо «вход»).

Включить один из магнитофонов на воспроизведение и вручную установить требуемый уровень записи. Для того, чтобы выбрать наилучший уровень, на ленте искали моменты с пиковыми значениями громкости и устанавливали уровень записи по ним. На это тоже приходилось тратить некоторое время. Справедливости ради замечу, что в 80-е уже появились модели с АРУЗ (автоматической регулировкой уровня записи). АРУЗ упрощает запись, но увеличивает шумы в тихих местах, это знал каждый школьник и старались писать на ручной регулировке. Часто следили за уровнем прямо во время записи и подстраивали на ходу.

Сделать пробную запись. Записывается небольшой кусочек (1–2 минуты), потом проверяется качество. Поскольку у нас были приставки, то для проверки нужно было отключить от усилителя магнитофон моего друга, подключить мой, отмотать ленту назад и включить воспроизведение.

Запись! Если шнуры подошли и уровень записи выбран приемлемый, через каких-то полчаса-час можно начинать! Проверяем ещё раз все подключения, на первом магнитофоне нажимаем «воспр.», на втором — «запись». Соответственно, сколько длилась запись, столько и сидели ждали.

Магнитолы импортные были, мягко говоря, не фонтан - диапазон воспроизводимых частот был в среднем - от 80 до 10000 Гц. Но снять звук с них было легко - припаял джек 3.5 от наушников на стандартный пятиконтактный "шнур" и нет проблем. Так как почти у всех магнитол был выход для наушников. Все отечественные стереомагнитофоны-деки имели стандарные входы выходы и шнуры. Изврашения присутствовали у переносных кассетников :). Особенно у дешевых моно. АРУЗ был такой отстой, что и вспоминать неохота. Когда нужно было сделать не одну копию, подключал 1 на "воспр" 2 других на запись.


Разумеется, поскольку запись была аналоговая, каждая последующая копия была хуже.
Бывали случаи, когда двоим нужно было сделать запись, тогда собирались уже втроём. В общем, хотя интернета у нас не было, время находилось куда потратить. :)

Запись с «вертушки» на магнитофон. Тут всё немного проще. Приходишь к приятелю с плёнкой, и он записывает плёнку на своём магнитофоне с проигрывателя пластинок. Разумеется, топать ногами было нежелательно — чтобы иголка вертушки не скакнула. У некоторых магнитофонов головка была смещена (либо на заводе, либо стараниями владельца), в таких случаях приходилось-таки тащить свой маг. Если приятель тебе доверял и у тебя была хорошая вертушка, он мог дать пластинку перезаписать. Пластинки зарубежные в магазинах, естественно, не продавались (я не имею в виду какие-нибудь болгарские), и стоили от 50 до 150 рублей.

По поводу настройки магнитной головки - лечилось элементарно с помошью эталонной записи и раслющенного гвоздика.

В середине 80-х появились двухкассетные магнитофоны, позволяющие переписывать кассеты на удвоенной скорости (хотя и с некоторым снижением качества), Удвоенная скорость записи значительно ухудшала качество - на обычной скорости диапазон воспроизводимых частот 40(60)-14000(12000)Гц, а на удвоенной 80(100)-10000(8000)Гц

Техника была действительно вплоть до 4 класса, самая масовая-второй. Нормально если техника чинилась раз в год, вот если чаще двух-уже непорядок.
А еще была супер-пуперная вещь, радиоприемник ВЕФ, во первых почти импортный;), во вторых странной ценой-98 рублей и ДВЕ копейки, УКВ у него не было, но ето фигня, главное он ловил ВРАЖьИ ГОЛОСА(С), именно так, через визг глушилок узнавали новости, я еще мальцом узнал о Сахарове( ето вооще отдельная история), он для меня был неким мифологическим персонажем-ну разве может ОБЫЧНЫЙ человек тягатся с такой махиной как СССР?
И еще, крайне забавная вещь авторадио Урал. Ну то что оно под замком и вынималось, мелочь, но это авторадио имело свой динамик, антену и к нему пристегивался батарейный отсек, и радио можно было слушать на природе или зимой-дома. Вот ето радио ловило еще лучше ВЕФа и ловило УКВ.

Кассетники и дешевые отечественные проигрыватели безбожно шипели при воспроизведении высоких частот (это лечилось заменой входных транзисторов на полевые) - полный неликвид для меломана.
Но были в тогдашней номенклатуре отечественной аудиотехники изделия, способные работать и сегодня. Это в первую очередь динамики: отечественные звучали намного лучше японских. Большие и тяжелые деревянные колонки, вроде АС-90 - отменная вещь, но подключить их было не к чему. Да мы и сами делали концертные колонки, выпиливая корпуса из фанеры, экспериментируя с инверторами низких частот. Огромные динамики с картонным диффузором, предназначенные для кинозалов, если удавалось их купит, выдавали звук, который и по сегодняшним меркам Hi End.

А динамики были одесского завода "кинап", 2А9, 25ГДН4 и т.д, а потом пошли широкополосые 4А32, которые слизали с гдровских,умельцы растачивали магниты и низа выталкивали желудки, а подклячать тоже было к чему, болгарский ламповый усилитель
"моно 25-2", стоял во всех культоварах, или перепаянные советские "УЭМ-50", либо "УНЧ-100", обязательная принадлежность радиоузлов, цена усилителя была стандартная, 2 литра водки

Вот так "удобства" и миниатюризация постепенно вытеснили нормальный звук из наших домов.
До сих пор слушаю синглы на 45 оборотов.
Каждые 5 минут меняю или переворачиваю.
И не надоедает.
И не надоест.
Только так и можно хоть что-нибудь услышать
.


Жаль шрифта больше чем этот нет, эта фраза и есть квинтэссенция этого поста, наполненная глубоким смыслом. Мiр наполнен энергиями, каждую секунду должен происходить естественный взаимообмен энергиями между живой и "неживой" материей. И тогда будет взаимопроникновение и естественное перераспределение энергетики ко всеобщему удовольствию и развитию. Если такого не происходит, круг размыкается, баланс нарушается. Помидор выращенный вашими собственными руками будет иметь совершенно другой вкус для вас, отличный от покупного. Даже колбаса нарезанная не вашими руками а купленная уже нарезанной в магазине - это уже другая колбаса. Музыка, легко доступная в интернете может только на время заполнить вашу внутреннюю пустоту, и не более того.

Ссылки доступны только зарегистрированным пользователям

Посмотреть картинки хорошей аудиотехники http://graycat63.livejournal.com/tag/hifi
По старой отечественной аппаратуре есть замечательный сайт: http://www.rw6ase.narod.ru/

гость
Сообщения: 142
Зарегистрирован: 18.10

Виниловые звуковые дорожки под микроскопом

Сообщение гость » 20.11

Виниловые звуковые дорожки под микроскопом

У каждого советского человека были виниловые пластинки с музыкой, и каждый советский ребенок непременно хотел знать, как в них прячется музыка. Прошли десятилетия, благодаря технологиям 21 века уже любой может посмотреть, как на самом деле выглядят звуковые дорожки. Итак, снимки поверхности виниловых пластинок, полученные с помощью электронного микроскопа.
Крис Супранович из университета Рочестера посмотрел на виниловые дорожки очень близко. Интересно, как они выглядят по сравнению с "дорожками" компакт-диска, где записана "цифра". То есть, форма ямок неважна - важна лишь примерная длина. Эта картинка - почти изображение названия нотбуков VAIO - в котором VA изображают аналоговую волну, а IO - единицу и ноль двоичной цифровой записи.


Изображение


Виниловые дорожки с пятисоткратным увеличением. Видны пылинки


Изображение


Дорожки с тысячекратным увеличением

Изображение



Для сравнения — ямки CD-дисков

Изображение




3D-изображение, разглядывать при помощи специальных очков.

Изображение

Ответить